Истины и догматыБолее многих ненавидел догмат Ницше. Сын потомственных пасторов. Познавший Бога в детстве. Верующий. Ищущий истинного Бога. Не принимающий лживости церкви, поповщины, фарисейства. Он провозглашал: «Христианство — жестокость к себе и к другим, ненависть к инакомыслящим, воля к преследованию. Христианство — это ненависть к уму, гордости, мужеству, свободе, к радостям чувств, к радости вообще. Тайная ненависть к богатым. Христианство умерло на кресте. Призыв следовать во всем жизни Спасителя — ложь и недоразумение. Как мог Бог допустить распятие? Ответ: это была жертва. Очистительная и искупительная жертва. Жертва невинных за грехи виновных! Какое ужасное язычество!». Читаю у него же о Павле: «Этот фальшивомонетчик, антихристос «со всей наглостью раввина, которая ему так присуща, дал распутству мысли такое пояснение: «Если Христос не воскрес, то вера наша тщетна». Ницше говорит: «В сущности. Павлу не нужна была жизнь Спасителя, ему нужна была смерть. Жизнь -- пример, жизнь — учение. Его потребностью была власть, отсюда и средства — жреческая тирания, все средства хороши: наш крест, крест каждого — счастье. Мы проходим тот путь, каким шел Он». Уже трехлетки знают, что Христос умер и его распятие было для Него и для Бога желаемым испытанием. Он умер, чтобы спасти всех. Это говорят дети, они навсегда принимают в душу подвиг Христа: так надо, это величайшая истина. Истинное — всегда бунт. Почему я должен учить детей смирению? Бердяев, религиознейший и христианнейший Бердяев, признавался в автобиографии: «Сейчас я остро осознаю, что, в сущности, сочувствую всем великим бунтам истории: бунту Лютера, бунту разума Просвещения против авторитета, бунту «природы» у Руссо, бунту французской революции, бунту идеализма против власти объекта, бунту Маркса против капитализма, бунту Белинского против мирового духа и мировой гармонии, анархическому бунту Бакунина, бунту Льва Толстого против истории цивилизации, бунту Ницше против разума и морали, бунту Ибсена против общества, и само христианство я понимаю как бунт против мира и его закона». Все равны перед Богом: мусульманин и католик, буддист и православный. Нет религий худших и лучших. Есть любовь и свобода — они во всех вероисповеданиях, во всех культурах истинны! Любовь и свобода создают целостность педагогических процессов. Я черпаю духовные богатства из кладезей культуры и несу эти богатства детям. Чем больше я волнуюсь при этом и чем больше мое волнение передается детям, тем больше целостности, если можно так выразиться. Неповторимость мира культуры сказывается и в том, что всякий раз мы его привносим в совершенно новые условия, в принципиально неповторимые жизненные обстоятельства. Учить детей радостному восприятию этих неповторимо-стей — в этом суть педагогического творчества.
|
