Лабораторна робота №3

Дата добавления: 2015-10-12; просмотров: 479

Из собравшихся на Сыр-Дарью войск, в Аральском укреплении и на Казале было оставлено: 4-я рота баталиона, 4 сотни казаков, в том числе 1 ½ — Уральскаго, ½ — Оренбургскаго и 2 — Башкирскаго войск, и 13 орудий с прислугою гарнизонной артилерии. Остальныя войска вошли в состав экспедиционнаго отряда, который, после недельнаго отдыха в Аральске, двинулся к Ак-мечети по следующему маршруту:

1) Озеро Анетей.....20 вер.
2) Урочище Казала .... 29 «
3) « Бас-кара... 22 «
4) « Майлибаш .... 20 «
5) « Ак-суат ... 22 «
6) Урочище Ак-джар .... 21 вер.
7) « Ильчибай ... 24 «
8) « Кара-Тугай .... 23 «
9) « Хар-Хут .... 18 «
10) « Кармакчи .... 20 «
Итого.....220 вер.
11) Урочище Аксы.....33 вер.
12) « Бергунды ... 25 «
13) « Уйсун-куль .... 28 «
14) « Тюря-там .... 28 «
15) Урочище Батыстын .... 31 вер.
16) « Ак-мечеть .... 45 «
Итого..... 190 вер.
Всего..... 410 «

Экспедиционный отряд следовал 4-мя эшелонами:

1-й — под начальством полковника Марка, из роты пехоты, 2 сотен казаков, 3 орудий с прислугою, ракетной и гальванической команд, выступил 15-го июня и прибыл к месту назначения 3-го июля.

2-й — генерал-майора Подурова, из роты пехоты, 1 ½ сотен казаков и 6 орудий, выступил из Аральска и прибыл к Ак-мечети одновременно с 1-м эшелоном, хотя и следовал отдельно от него.

3-й — подполковника Йонея, из роты пехоты, 1 1/3 сотен казаков и 6 орудий, — днем позже 1-го и 2-го эшелонов.

4-й — войскового старшины Филатова, из 2 сотен казаков, 2 орудий и большей части обоза, выступил днем позже и прибыл двумя днями позже 1-го и 2-го эшелонов.

Корпусный командир, имея свой особый конвой, из 1 ½ сотен казаков и 1 орудия, следовал независимо от эшелонов, выступил из Аральска днем позже и прибыл под Ак-мечеть днем раньше 1-го и 2-го эшелонов.

Экспедиционный отряд, двигаясь от Аральска вверх по Сыр-Дарье, вдоль праваго берега ея и Караузякских разливов, прошел до Ак-мечети 410 верст в 16 переходов с 3-мя дневками.

17-го июня корпусный командир дневал на выбранном мною месте для предполагаемаго Казалинскаго форта, когда эшелон Подурова подошел сюда на ночлег. Перовский немедленно позвал меня к себе и выразил удовольствие за выбор места, которое ему очень понравилось, и неудовольствие за то, что я не предупредил его о неудобстве для езды в экипаже дороги от Аральска до Казалы. Я молча выслушал как благодарность, так и замечание; первую — потому что не одобрял сделанных уже им распоряжений о закладке на Казале огромнаго казематированнаго укрепления из сыраго кирпича, а второе — считал неуместным, так как в среде его многочисленной свиты находился офицер генеральнаго штаба, бывший после меня в Аральске и в Казале.

В тот же день совершенно неожиданно явился в отряд генерал-майор Хрулев, приехавший в экспедицию из С.-Петербурга. Перовский был крайне недоволен приездом непрошеннаго гостя, принял его холодно и до самой Ак-мечети не говорил с ним ни слова.

От Майлибаша до соединения Караузяка с Джаман-Дарьею экспедиционный отряд шел по правому пустынному и слегка всхолмленному берегу Сыр-Дарьи. Только у самой реки, при подошве нагорнаго берега, попадались местами узкия полосы камыша с травою, но не было видно никаких признаков земледелия и постоянных кочевок. Зато встречались любопытные памятники туземнаго зодчества, в кладбищах, похожих, как справедливо выразился барон Мейндорф, на города. Кладбища эти состоят из мул, или простых земляных могил, и там, или больших надгробных памятников, устроенных из глины, а иногда из жженаго кирпича, большею частью в виде киргизской кибитки, или конуса с пустотою в средине, или в виде квадрата.

Таковы кладбища Коп-мечеть Бердибек, четырьмя верстами выше Майлибаша, и Хар-Хут. Последнее получило название от находящейся здесь гробницы какого-то святаго, пришедшаго, по словам киргиз, на реку Сыр проповедывать ислам еще во времена пророка Магомета. Святой был человек необыкновеннаго роста: насыпь над его могилою имеет сажени две длины внутри тамы и настолько же простирается вне, где лежат его ноги. Около гробницы святаго находится множество старинных там и мул, слаженных весьма крепко; глина около Хар-Хута весьма хорошаго качества.

25-го июня эшелон наш дневал на Хар-Хуте, когда корпусный командир основывал промежуточный форт на урочище Кармакчи, при соединении Караузяка с Джаман-Дарьею, близ бывшаго коканскаго поста Кош-курган. Он оставил в нем из экспедиционнаго отряда 50 солдат из 3-й роты, полсотни Уральских казаков и ¼ пудовой единорог с прислугою, под начальством инженера подпоручика Антоновича.

На другой день, выступая с ночлега, мы оставляли Сыр-Дарью, чтобы встретиться с нею вновь только под Ак-мечетью. Не имея пароксизма уже более месяца и думая, что лихорадка совсем меня оставила, я, проводив колонну, остался купаться в реке; но едва успел выдти из воды, как потерял сознание в сильнейшем пароксизме. Вестовой казак дал знать в ариергард. Меня привязали к лошади, довезли до отряда и уложили в лазаретную фуру, где я пролежал в бреду целые сутки.

От Кармакчи отряд шел вдоль праваго берега Караузякских болот, изрезаннаго во многих местах брошенными арыками и покрытаго камышем и иглистым кустарником. 28-го июня мы шли значительную часть перехода к Бергунды по густому слою саранчи, объевшей весь камыш и кустарник.