Я — путешественник, который отправляется в дорогу и должен открытьДо сих пор неизвестную страну и жителей, ее населяющих. В дремучем лесу воображения, словно в потемках, я бреду вперед на Ощупь, спотыкаясь на каждом шагу. Часто теряю из виду тропу, Интуитивно что-то ощупываю, осознаю, пытаюсь сориентироваться, Понять, где я и что вокруг меня происходит. Постепенно проявляются отдельные детали, возникают видения, Ощущения. Появляются и сейчас же исчезают какие-то люди. Снова Появляются, но уже неуловимо изменившись. Собираются группами. И то, что еще минуту назад было тайным, вдруг становится явным. Воображение, как фонарик, выхватывает из тьмы неизвестности Отдельные лица, слова и поступки, а то и целые жизненные эпизоды. Вот возле леса герои пьесы о чем-то спорят. (Я-то знаю, о чем им полагается спорить: это мы определили еще в первой части режиссерского плана — в замысле.) Вот я вижу бегущих женщин. Опять что-то где-то случилось! В некой деревне («Кровавая свадьба» Г.Лорки*) два парня зарезали друг друга из-за какой-то дрянной девчонки. Господи, как это могло случиться!? А вот совсем Рядом со мной неожиданно — лицо матери и ее глаза, я вижу это Вполне реально. Впечатления и видения, подкрепленные изучением Быта и личными воспоминаниями, постепенно накапливают Материал для будущего спектакля. Он разнообразен по ценности и Значимости, что-то еще обрывочно и хаотично. Но, проникая в глу- * «Кровавую свадьбу» Г.Лорки на курсе М.Т. ставила К.Долидзе (1974). Он считал этот Спектакль удачным. Бинные пласты жизни, постигая мир обстоятельств, в которых Произошло событие, подчиняясь логике жизни, ты находишь всему этому Свое место, сложность и непонятность уменьшается, все части Подгоняются друг к другу, как шестеренки в часах у хорошего часовщика. Отдельные детали сливаются в единое целое, подчиняются главным Событиям, все стягивается вокруг сути конфликта, и постепенно Наступает ясность. События и люди приобретают контуры, очертания, а в Один прекрасный день появляется в воображении и сама жизнь, Погруженная в конкретный быт. Тогда впервые над горизонтом мною сочиненного мира восходит мною увиденное солнце. Оно освещает извилистую «тропинку» жизни, Составленную из отдельных эпизодов и видений. Мое воображение дало Мне возможность увидеть эту тропинку не так, как до сих пор ее видели Другие, а по-своему, заметить то, чего еще не замечал никто. Благословенны минуты поиска! Кто не ощущал их, тот беден и достоин сожаления. Тот не понимает, что значит «муки творчества», счастье открытия, счастье постижения! Итак, нужно нарисовать «кости дракона», анатомировать его тело, Влезть к нему в душу. Нужно взглянуть на пьесу изнутри, как это обычно делает часовщик с часами: берет лупу, заглядывает внутрь и с Любопытством рассматривает все эти пружинки, колесики, шестеренки, Маятники и т.п. Выясняет, что из чего состоит, что от чего зависит, что на Что влияет, что чему мешает, и как весь этот часовой мир приходит в Движение. Приступая к анатомированию пьесы, режиссер, не спеша, старается Постичь секреты взаимоотношений действующих лиц, воочию увидеть Их, почувствовать все, что скрыто за скупыми ремарками и словами Автора. Какая жизнь, какое небо, какое солнце, какие характеры, какие конфликты и события? Как-то я видел фильм, уже не помню ни названия, ни сюжета, ни даже Актеров, но хорошо помню, как после какого-то убийства в деревню Приезжал молодой, очень заинтересованный журналист и, не спеша, без Всякого шума, незаметно для других распутывал это дело. Примерно так и режиссер со своими актерами, «поселившись» в своей «деревне» (пьесе), старается разобраться в происшествии через характеры, через быт, через погоду, через привычки и традиции жителей этой «деревни» — Одним словом, через конкретный жизненный быт. Жизнь, которую художник собирается изображать, необычайно Многоцветна и многозвучна, ей нельзя ставить к акие-то Ограничительные рамки, ее нельзя нарисовать с помощью трафарета. Она сочетается и создается из разнообразнейших явлений, все время Меняющихся, движущихся, противоречивых, вступающих в конфликт
|
