Лd1 а6 24.b4 Крh8 25.Фa3 Лg8 26.Фc3 Лg7 27.Крh1 Лdg8.

Черные замышляют g6—g5, и для осуществления этого пла­на конь на е6 оказывает неоценимые услуги. Сравнение бло­кирующих фигур — коня е6 и слона с5 — оказывается в дан­ной позиции безусловно в поль­зу коня. Конечно, слон осущест­вляет блокаду не плохо, но в других отношениях его действие минимально.

28.Сe3 с5!

 

Стремление пешки к продвижению

 

О подобных продвижениях пешек мы уже говорили не раз — жертва пешки имеет целью открыть диагональ слону. На это можно было бы возразить: но ведь пешка с6 не является ни проходной, ни кандидатом в проходные! Это правильно, и все же пешка с6 логически ис­полнена энергии движения, ина­че белые не блокировали бы ее так долго. Таким образом она мстит за пережитые стеснения.

Лg3.

Лучше было 29.bс d4 30.Л:d4! К:d4 31.С:d4 С:f3 32.С:f3, и белые остаются с двумя слонами и двумя пешка­ми против двух ладей (указано К. Шлехтером).

D4 30.Фa3 g5 31.Сс4 gf.

Хорошо было также 31...Сd5, чтобы сохранить прослав­ленного коня е6.

32.С:e6 С:g2+!

Слон пришел в бешенство — гибель коня довела его до по­тери рассудка.

 

Крg1.

Но, гляди-ка, он остается в живых, этот дерзкий удалец! Да и в самом деле, после 33.Кр:g2 (33.Л:g2? Фc6!) 33...Фс6+ 34.Крf1 fg 35.С:g8 gh слон был бы достойно отомщен.

33...Ф:е6.

Кто хотел бы воспринять ход С:g2+ исключительно как удар грома среди ясного неба, только доказал бы этим, что он не совсем понял логику, заклю­чавшуюся в ярости слона, ли­шенного долгое время свободы.

34.С:f4 Сb7 35.bс Фd5 36.c6 С:с6 37.Крf2 Л:g3 38.hg Фg2+ 39.Кре1 Сf3 40.Ф:а6 Фg1+. Белые сдались. Эта партия подтверждает справедливость указанной нами первой причины необходимости блокирования.

Основание 2-е. Оптимизм в шахматах. Защищенная от фрон­тальных атак блокирующая фигура. Неприятельская пешка как прикрытие. Более глубокая мис­сия блокирующей фигуры. Слабый пункт.

В книге «Шахматная блока­да» мы писали по этому поводу следующее: «Подлежащее наше­му рассмотрению второе осно­вание также имеет большое зна­чение как в стратегическом, так и в дидактическом отношении. В конце концов, в шахматах дело решает оптимизм; я пола­гаю, что психологически очень ценно воспитать в себе способ­ность уметь радоваться малень­ким преимуществам. Начина­ющий радуется лишь тогда, когда он может объявить про­тивнику мат, или, быть может, еще больше, когда ему удастся поймать неприятельского ферзя (ибо в глазах начинающего из двух успехов это, пожалуй, боль­ший). Напротив, маэстро ра­дуется и крайне доволен, если ему удается добиться хотя бы намека на слабость пешечной позиции противника где-нибудь в уголке левой половины доски! Оптимизм является необходи­мым логическим основанием для позиционной игры. Как раз этот оптимизм и дает нам силу на­ходить во всякой беде, как бы велика она ни была, светлую сторону, хотя бы и самую неза­метную. В частности, в рассма­триваемом случае мы можем ус­тановить, что неприятельская проходная пешка, несомненно, представляет собою большое зло. Но и у этого зла есть своя «ма­ленькая светлая сторона». Дело в том, что в случае блокады белые имеют возможность надежно ук­рыть блокирующую фигуру за спиной этой неприятельской пешки. Иными словами, блокирующая фигура обеспечена от атаки в лоб. Например: на е4 стоит черная проходная пешка, конь, блокирующий эту пешку, недоступен для атаки ладьей е8 — следовательно, он занимает более или менее надежную позицию».

К сказанному остается лишь добавить, что относительная безопасность блокирующей фигуры характеризует ту более глубокую миссию, которую эта фигура должна выполнять. Если уж сама природа, больше того — сам противник заботится о бе­зопасности блокирующей фигу­ры, то последняя, несомненно, предназначена творить великое. И действительно, блокирующее поле (то поле, на котором на­ходится блокирующая фигура) часто становится слабым пунк­том противника.

Нам кажется, что к понятию «слабый пункт» пришли благо­даря блокирующим полям. Про­тивник имел проходную пешку, мы остановили ее продвижение, и неожиданно обнаружилось, что блокирующая фигура ока­зывает чрезвычайно неприятное давление на игру противника; это понятно, ибо неприятельская пешка создала для блокирую­щей фигуры естественное при­крытие. Осознанное однажды понятие было в дальнейшем рас­ширено и абстрагировано. Рас­ширено, ибо мы начали считать слабым всякое поле, находяще­еся перед неприятельской пеш­кой (безразлично, проходной или нет), если только на нем можно было прочно утвердить­ся. Да почему бы и нет? Ведь под прикрытием пешки так удоб­но укрываться от неприятных своей прямолинейностью непри­ятельских ладей. Но понятие «слабый пункт» сделалось также и абстрактным.

№21