Детская повседневность
Считалки
Из всех детских фольклорных игровых жанров, распространенных среди детей младшего школьного возраста, считалка, несомненно, самый живой, активный. Усиливая это утверждение, можно сказать, что это практически единственный бытующий в среде современных детей (тем более — городских) детский живой фольклорный жанр. Остальные детские жанры — и загадки, и скороговорки, а тем более сказки, «ушли» в книгу, застыли, «олитературились» в ней (приобрели графический облик, прошли определённую обработку в процессе подготовки к публикации, утратили способность меняться по усмотрению исполнителя). Пожалуй, одни лишь считалки дети узнают исключительно в своей возрастной среде, перенимая их друг от друга в необработанной (писателями, педагогами, редакторами и т.д.), первозданной форме. Не случайно изолированные от коллектива сверстников дошкольники, ставшие первоклассниками (так называемые «домашние» дети, не ходившие в детский сад и гулявшие в компании взрослых — часто в силу болезни или педагогических крайностей родителей), совсем не знают считалок. Действительно, современные детские считалки сохраняют все без исключения свойства подлинного фольклорного произведения: устную форму передачи, хранение в коллективной памяти (дети, говорящие по-русски и живущие в разных концах страны, знают примерно одни и те же считалки!), вариативность — подвижность текста, а также отсутствие авторства, анонимность. Причин, по которым именно считалка выдержала натиск книги, достаточно. Считалка не заинтересовала взрослых, издающих умные книжки! В самом деле, что в ней интересного, полезного для ребенка? С точки зрения смысла — ровным счетом ничего! На самом деле, в скороговорке — тренировка артикуляции, совершенствование техники говорения, в загадке — смекалка, сообразительность, причудливость образов, наконец, в сказке — народная мудрость, философия жизни. А в считалке — пустота, алогизм, бессмыслица: «Стакан, лимон, / Выйди вон»; «Ниточка, иголочка, / Синенько стеколочко». Ну какая из этого может получиться книжка и что с ней потом делать? Но именно благодаря своему безразличию к смыслу считалка и выжила, осталась сама собой, дошла до нас во всех естественных для фольклорного произведения красках и свойствах. Возможно, с этой подлинной фольклорностью считалочного жанра связано и богатство репертуара считалок, которым располагают современные дети. Оказывается, они помнят гораздо больше считалок, чем, например, скороговорок или загадок, чаще всего имеющих меньший объём. Дело здесь, вероятно, в том, что фольклорные тексты отпечатываются в памяти непроизвольно, многократно воспроизводясь в процессе игры, без каких-либо сознательных усилий, которых требует запоминание любого (пусть даже совсем короткого) книжного текста. Можно с уверенностью сказать, что ребенок, пришедший в 1-й класс, приобщен к устной художественной словесности, «втянут» в нее с первых дней своего существования (колыбельные песни, потешки, пестушки, прибаутки, скороговорки, сказки и т.д.), но ни один из устных жанров не укоренился в нем в такой чистоте своей «фольклорности», как считалка (народные колыбельные положены на музыку профессиональными композиторами, а их тексты обработаны поэтами; сказки пересказаны писателями, опосредованы книгой; прибаутки, небылицы блестяще стилизованы современными поэтами и «смешаны» с фольклорными). Отметим также, что в силу отсутствия публикаций в детских изданиях считалка лишена для ребенка графического облика. Другими словами, звучащему тексту считалки ребенок не ставит в соответствие никакой зрительно-текстовый образ. Между тем загадка, например, многократно «виденная» ребенком в книгах, прочно соотносится с двустрочной записью и словом-отгадкой справа под строчками:
В научной литературе, в публикациях фольклористов принята единообразная форма записи считалок — в ориентации на стихотворный текст:
Вышел месяц из тумана, Вынул ножик из кармана: «Буду резать, буду бить, Все равно тебе голить».
Текст считалки разделен на строки в соответствии с его ритмической структурой: в строфе четыре строки; в каждой строке — по четыре хореических стопы (четырехстопный хорей — обычный размер детских считалок); конец строки подчеркнут рифмой. Между тем в записях считалок, выполненных детьми по просьбе взрослых (в учебной ситуации), отсутствует такая ориентация, поскольку еще не сформирован графический стереотип стихотворного текста. Первоклассники записывают считалку сплошь, в строчку, без деления на строки (а иногда и на слова):
вышел месяц из тумана вынул ножик из кармана...
Действительно, строка не функциональна в считалке. Графический образ считалочного жанра — скорее круг, соответствующий расположению считающихся, чем узкий столбик стиха. Наблюдая звучание считалки в детской игре, можно заметить предельное ослабление паузы в конце ритмического периода, соответствующего стихотворной строке, а также почти полное отсутствие характерного для стихотворной речи понижения тона в конце строки:
Вышел месяц из тумана,
Вынул ножик из кармана:
«Буду резать, буду бить,
Все равно тебе водить».
Рифма остается единственной меткой, ограничивающей стихотворную строку и создающей некоторое ритмическое сопротивление метрической монотонности считалки:
Вышел месяц из тумана | вынул ножик из кармана | буду резать буду бить | все равно тебе водить.
Пожалуй, такая запись более других соответствует природе считалки.
Метрическая монотонность (неукоснительное следование метрической схеме:
В ы шел | м е сяц | и з ту-|м а на | в ы нул | н о жик | и з кар-|м а на | б у ду | р е зать | б у ду | б и ть | вс е ра-|вн о те-|б е во-|д и ть.
Конец строки никак не влияет на исход «считания»[1] и вообще не замечается играющими; все эмоциональное напряжение, ожидание устремлено к концу считалки, своеобразной развязке, выходу. Не случайно содержание основной части считалки никогда не связано с ситуацией игры, как бы отвлечено от нее; между тем последняя строка чаще всего возвращает играющих к реальности игры (“все равно тебе водить”, “а водить-то будешь ты”, “кто не верит — выходи” и т.д.), преодолевая обычную считалочную заумь и алогичность. По отношению к смыслу считалки можно разделить на три группы: а) логичные; б) «заумные»; в) алогичные. Проблеме детской зауми в считалках посвящены отдельные работы[2]. Отметим только, что так называемые «заумные» считалки часто особенно любимы детьми. Их несообразность, экзотичность привлекают ребенка, к тому же в них ничто не отвлекает от «считания», так как не рисуются никакие житейские картинки. Кроме того, в них, по сути дела, нет слов, а есть чистые стопы, а поэтому не приходится преодолевать естественное для «умной» считалки сопротивление границы слова и словесного ударения.
Сравните: Э ни, | б е ни, | р и ки, | т а ки, Т у рба, | у рба, | с е нти-|бр я ки.
(«Слово» полностью укладывается в стопу.)
Шл а по | п о лю | в и та-|м и на, П о -не-|м е цки | г о во-|р и ла.
(Здесь считалка «рвет» слово, навязывает ему лишнее — в детской терминологии «игрушечное» — ударение.)
Нарушение границ стопы при счете может вызвать протест, несогласие игроков, привести к пересчитыванию, связанному с сомнением в чистоте поведения считающего (чистота поведения предполагает неукоснительное следование стихотворному метру). Таким образом, не только считающий членит считалку на стопы, но и те, кого считают, про себя проверяя считающего, проделывают ту же операцию. Любопытно отметить, что в точном соответствии с речевым поведением ребенка, свободно оперирующего грамматическими категориями и не осведомленного о них, первоклассники не подозревают о наличии метра и стопы, буквально физически ведущих их руки при «считании». Они убеждены, что считаются или по словам, или по слогам. Стопа может открыться первокласснику только экспериментально, в процессе специально организованной учителем учебной деятельности.
|
...), как бы игнорирующая рифму как сигнал конца строки, не замечающая правил расстановки словесного ударения («Д о ра, д о ра, п а мид о ра») и требующая скандирования, задается, безусловно, характером функционирования, способом бытования жанра. Стоя в кругу товарищей, считающий переводит руку с одного игрока на другого в точном соответствии с метрической моделью, как бы членя текст на стопы:
