СИЗО. ДЕНЬ
У серых металлических ворот следственного изолятора толкались, как обычно, родственники, в стороне стояла привычная очередь с сумками к окошку передач. Было жарко, окна в машине были открыты, но выйти Дине не разрешали. Дядя Миша курил снаружи, мама нервничала, красила губы и поправляла прическу. – Ма-ам, ну можно выйти, я писать хочу… – Господи, ну неужели ты посидеть не можешь, скоро уже… Время тянулось медленно, какая-то тетка разревелась возле окошка. – Пятый месяц уже, сколько можно… У кого же узнать… Потом пришел Толя. – Ну, скоро уже. Сейчас одного выписывают, потом Алик. – Господи, долго-то как… – вздохнула мама. Тут вдруг ей захотелось заплакать, и она судорожно стала махать на глаза, чтобы не потекла тушь. Дина еще понаблюдала за милиционерами, за цыганской семьей в бархатных камзолах, и тут ее пронзила одна догадка. – Мама, а ты знаешь, что это – тюрьма? – шепотом спросила она. Мама после паузы посмотрела на нее как на ненормальную. – Чтобы я этого слова от тебя больше не слышала. И снова стала пудриться.
А потом Дина увидела, что идет папа. Такой же красивый и независимый, как всегда, с сигареткой, только в трениках и кроссовках, на плече – спортивная сумка. – Вон, вон папа! Все бросились навстречу, мама выскочила, а Дина все никак не могла справиться с дверью. Это было особенно обидно, тем более что она увидела его первая. – Па-а-апа! – заорала она изо всех сил. И тут уж они бросили целоваться и поспешили к ней, и папа поднял ее на руки, и они поцеловались тоже. Тушь у мамы, естественно, потекла, а еще сверху Дина отметила завистливый взгляд грустного цыганского мальчика.
Когда уже начали усаживаться, подошел какой-то парень, которого Дина не знала. Но дядя Миша поднял стекло, так что она особенно ничего не слышала, а сам вышел.
– Здравствуй, Алик. – Здравствуй. – С выпиской тебя. – Вам того же. – Алик, тема насчет казны возникла. – У кого? – Костя спрашивает. – Казну менты забрали. Пусть у них спрашивает. – Алик, говорят, что не забирали. Надо возвращать казну как-то. Что-то они там еще сказали, а Дина видела, как папины пальцы щелкнули окурком и тот полетел прямо на пиджак незнакомому парню. – Поехали, пап, я писать хочу, – Дина застучала в окошко. Парень посмотрел на Дину, потом на пиджак, но дядя Миша уже открыл дверь, папа сел, и они наконец поехали.
|
