А Евангелие не дает нам такого понятия?

— О том-то и речь! Мы заглядываем в Евангелие, но на себя эти заповеди не пытаемся примерить. Мы понимаем: Блаженны алчущие и жаждущие правды (Мф 5:6) — это здорово, но это не про меня! И про меня — никогда не будет.

Допустим, я, в силу своей должности, работы, должен быть политкорректным, дипломатичным, ловким: какая там правда? Это для святых, не для меня. Или блаженны милостивые, ибо они помилованы будут (Мф 5:7)... Как можно совместить милость по отношению к подчиненным и грамотный менеджмент? Это же взаимоисключающие вещи!

И в такой ситуации человек создает некую невидимую «буферную зону» между своей реальной жизнью и той жизнью, которой от него ждет Христос. Причем эта «буферная зона» активно заполняется различными внешними формами, обрядами, православной атрибутикой, знаками причастности к вере, Православной Церкви, предметами, свидетельствующими, что перед нами глубоко церковный, верующий человек...

И мы рискуем получить достаточно стабильное, устойчивое состояние человека, который живет совершенно не по Христу, а по стихиям мира сего, но его жизнь приобрела окраску вполне себе православную, христианскую, религиозную... Который даже регулярно исповедуется и причащается... Вспоминается образ бандита (бывшего?) из последнего фильма А. Балабанова «Я тоже хочу!»: казалось бы, наиправославнейший человек - а к Богу так и не попал...

Эта ситуация мне с точностью до мелочей напоминает то, о чем мы читаем в Евангелии: когда Христос жил на этой земле, ходил к фарисеям и вызывал у них ярость нарушением субботы, общением с мытарями и грешниками, что было недопустимым в сознании фарисеев. Думаю, можно сказать, что Он сознательно этими действами против внешней формы заставлял людей немного отрезвиться, посмотреть сквозь форму на саму суть требований Бога — на то, ради чего все это делается...

Все слова, обращенные Христом к фарисеям, саддукеям и книжникам своего времени, в полной мере могут быть обращены к каждому из нас, когда мы создаем некую «буферную зону».

 

А как можно распознать, что человек все-таки верно идет, приближается ко Христу?

— Думаю, это сформулировано апостолом Павлом четко и ясно. Кто не имеет духа Христова, тот не Его (Рим 8:9). И дальше — четкие критерии: Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. На таковых нет закона (Гал 5:22-23). Слова «на таковых нет закона» означают, что человек, который находится в таком состоянии, уже вышел за пределы тех внешних инструментов, единственно для того и существующих, чтобы достичь этого состояния.

А когда мы ограждаем себя различным «духовным инструментарием» и более чем условным использованием его, то достигаем ровно противоположного результата: становимся надменными своей праведностью, самодостаточными, абсолютно некоммуникативными, закрытыми, испуганными при любых контактах с тем, что нам не нравится, с тем, что входит в противоречие с нами...

 

Но в фарисействе почти никто не склонен себя обвинять. Если в чем себя и обвинять, то «я повторяю на исповеди одни и те же грехи»...

— В расслабленности... Это состояние нельзя назвать нормальным, но оно обычно для человека, в том числе находящегося в Церкви. Оно не является чем- то экстраординарным. Да, оно печально и часто встречается. И именно для того чтобы нас подстегнуть к более серьезным изменениям, существуют специальные периоды жизни, когда нас буквально «загоняют» внешним уставом, внешним обрядом в очень жесткие рамки в надежде, что из нас что-то хорошее да выжмется.

 

 

Пластилиновый вопрос

 

Не получается ли — шаг вперед, два назад? Постом напрягаемся, чтобы затем откатиться

Назад?

— Вопрос не в посте как таковом, не в аскетике как таковой. Вопрос во Христе! Нужен ли нам Христос? Если нам Христос нужен, если мы вдохновлены Его Образом, если мы читаем Евангелие и понимаем, что Он — действительно самое главное событие всей мировой истории, что во Христе мы имеем оправдание нашей человечности как таковой перед Богом, то мы, наверное, как-то по другому относимся

к тому, что Он говорил, чего Он от нас хотел.

Вы меня постоянно выталкиваете в область закона, благочестия. Это все хорошо.

Но все-таки здесь есть другая сторона.

Человек спасается не в меру своих подвигов, не в меру своей праведности, а в меру того, насколько он связан со Христом, насколько Христос действует в нем. Даже победив все свои страсти, став в духовном плане близкими к совершенству, если все это будет делаться не ради Христа, не будет соединено с Ним, то цена всех наших подвигов — близится к нулю. Мы все равно не сможем стать такими, чтобы прийти на Суд Божий и сказать: «Господи, смотри, какой я красивый, чистенький, добренький». Все равно мы будем непотребными. Единственное, что нас спасает, — это Христос. Вся наша надежда, все наше упование, наша «точка входа» в оправдание Божие.