Позиция Папы Вигилия и Западной Церкви

Ответ

Значительная часть населения Во­сточной Римской империи не приняла Халкидонского Собора. Император Юстиниан I (527-565) был заинтересо­ван в разрешении тех догматических спорах, которые шли и на Востоке, и на Западе. Вникая в богословие минувших полутора столетий, он пытается осмыслить то, что сде­лано III и IV Вселенскими Соборами. Предстояло осмыслить православное богосло­вие, православную христологию как единое целое. Юстиниан пришел к убеждению, что теопасхитская формула Кирилла Александрийского «Один из Святой Троицы пострадал во плоти» (вполне православная) должна быть принята всеми халкидонцами, чтобы снять с них подозрение в несторианстве.

Теопасхитство – это учение о стра­даниях Бога. Несториане считали, что Боже­ственная природа бесстрастна, поэтому гово­рить о страданиях Сына Божия невозможно. А православные, прежде всего св. Кирилл Алек­сандрийский, утверждали, – что Сын Божий – второе лицо Пресвятой Троицы, – усвоил себе человеческую природу со всеми ее свойствами, так что можно говорить и о стра­даниях Сына Божия. Поэтому необходимо было показать связь послания Кирилла Александрийского с вероопределением IV Вселенского Собора.

Возникновение самой идеи нового собора связано с осуждением «трех глав». В 543 г. Юстиниан опубликовал эдикт с осуждением личности и учения Феодора Мопсуэстийского, ряда писаний Феодорита Киррского и одного письма Ивы Эдесского. Каждому из этих лиц была посвящена глава эдикта. Отсю­да и выражение «три главы». Но, конечно, вскоре «гла­вы» стали ассоциироваться и с «головами», так как речь шла о посмертном осуждении трех человек.

На IV Вселенском Соборе Феодорит Киррский никак не решался анафематствовать Нестория, которого он прежде защищал в пространных сочинениях, хотя и не был пол­ностью солидарен с его крайностями. И только после того, как Феодорит анафематствовал Нестория, отцы приняли его в свое общение. Кроме того, на Халкидонском Соборе было суждение о православии другого епископа – Ивы Эдесского. Собор принял Иву Эдесского в общение, хотя и у него были очень резкие вы­сказывания против св. Кирилла. То, что эти два епископа были приняты в общение Халки­донским Собором, для многих оказалось рав­носильно реабилитации их учения в полном объеме, это давало шанс на выживание в Церкви несторианских тенденций, а с другой стороны, делало весьма затруднительным при­влечение к ней монофизитов. Но Юстиниан смотрел еще глубже, он подверг изучению труды и того богослова, который явился на­стоящим родоначальником несторианства. Это был Феодор, епископ Мопсуэстийский. Результат своих богословских ис­следований Юстиниан изложил в указе (эдикте), который получил название «Эдикт о трех главах».

Как уже было отмечено выше, монофизиты постоянно обвиняли Халкидонский Собор в несторианстве, не столько даже из-за самого ороса, сколько из-за того, что многие халкидонцы затруднялись принять кирил­ловский теопасхизм, а также из-за того, что Собор официально реабилити­ровал двух критиков Кирилла – епископов Феодорита и Иву. Так как Юсти­ниан надеялся прийти к подлинному богословскому согласию между двумя партиями, он должен был найти достойный ответ на эти обвинения. Под­держка им скифских монахов в их утверждении, что воистину «Один из Свя­той Троицы пострадал во плоти», была первым шагом. Второй шаг был предпринят в 543 г., когда Юстиниан опубликовал уже упомянутый выше декрет о «трех главах», спровоцировав таким образом начало серьезных богословских споров по этому вопросу, которые завершились принятием соборного определения 553 г.