Обсуждение полученных результатов

 

Результаты исследования восприятия пространственных характери-стик движения слуховых стимулов, моделируемого с помощью из-менения различных акустических параметров, показали, что в этом сложном процессе принимают участие различные отделы как право-го, так и левого полушария мозга.

Участие левого и правого полушарий головного мозга человека...

Подтверждено выявленное ранее [Вартанян 1995; Альтман, Ро-зенблюм, Львова 1979] участие височно-теменных отделов левого полушария головного мозга в анализе направления движения зву-кового стимула, особенно при использовании моделей, созданных за счет интерауральных различий звуков по интенсивности. В отличие от этого правополушарные симметричные структуры оказались наи-более существенными для восприятия моделей, основанных на вре-менных интерауральных различиях. На основе детального анализа подтверждено также важное место левых лобно-центральных отде-лов коры головного мозга в оценке пространственных перемещений звука.

 

Весьма существенным представляется факт «несимметрично-сти» перцептивного звукового пространства у здоровых испытуе-мых. Можно предполагать, что асимметрия акустического простран-ства присуща по крайней мере части людей в норме, причем, судя по ограниченным нашим данным, правое акустическое пространство мозга шире левого, по крайней мере во фронтальной плоскости. Это предположение основывается на сдвиге неподвижного источника звука от центра головы влево, хотя все акустические параметры зву-ковой стимуляции были подобраны так, чтобы акустический образ располагался по центру головы испытуемого (что и наблюдалось у большинства исследованных людей без какой-либо патологии слу-ха или мозга). Несомненно, обнаруженная асимметрия требует даль-нейшего изучения с целью правильного представления о субъек-тивном акустическом пространстве. Несимметричность проекции акустического пространства, обнаруженная у части здоровых лю-дей, увеличивается при поражении коры головного мозга, особенно его височно-теменных областей справа. В этих случаях наблюдает-ся «расширение» правой части акустического пространства за счет «сужения» левой части. Нарушение характеристик восприятия дви-жения звукового образа как в более «узкой» проекции левой поло-вины, так и «широкой» проекции правой половины мозга, тем не менее, резко выражены.

 

Можно полагать, что в данном процессе принимают участие практически все отделы коры больших полушарий. Нарушение функционирования любого из звеньев (не только слухового или про-странственного анализа при височном или теменном поражении, но и, например, схемы тела, зрительные, динамического праксиса, иг-норирование правой или левой половины пространства при пато-логии теменных, затылочных или лобных областей) проявляется в нарушении восприятия пространственных характеристик акусти-ческих стимулов. Степень и специфика нарушения зависят от кон-

	…о мозге

кретной локализации патологического процесса. Максимальные нарушения обнаружены при поражении теменных и височно-заты-лочных отделов правого полушария (скорее всего, третичных височ-но-теменно-затылочных отделов коры). Именно с функционирова-нием этих зон связаны сложные интегративные («ассоциативные») процессы, анализ и синтез «квазипространственных» отношений (по А. Р. Лурия) [Лурия 1973]. Выраженная зависимость выявленных нарушений от лобно-центральных поражений левой гемисферы свя-зана скорее с последним этапом процесса, обеспечиваемым двига-тельными зонами.

 

Аналогичные результаты, свидетельствующие о том, что слож-ные мозговые функции обеспечиваются совместной деятельностью целого ряда корковых зон, находящихся в динамических взаимоот-ношениях, были получены ранее при исследовании другой сложно-организованной функции — распознавания эмоционального состо-яния по голосу [Тархан, Трауготт, Меерсон 1981; Меерсон, Тархан 1988].

 

Результаты настоящего исследования свидетельствуют о том, что восприятие субъективного акустического пространства, как и дру-гие виды восприятия, действий, память, речь и мышление человека опираются на сложную систему слаженно работающих зон мозговой коры, при ведущей роли для данной функции височно-теменно-за-тылочных структур правого полушария. Таким образом, их можно рассматривать как еще одно клинико-экспериментальное подтверж-дение принципов основополагающего для нейропсихологии учения о системной организации высших психических функций [Закс 1976; Davidson, Hugdahl (eds.) 1995].

 

Подтверждением вышесказанному являются и результаты фак-торного анализа, касающиеся структуры компенсаторных факто-ров, особенно их связи с ограниченностью патологического очага, сохранностью прилегающих к нему и/или симметричных отделов КГМ, слабой выраженностью очаговой неврологической симптома-тики. Компенсаторная роль давности заболевания, входящей в боль-шую часть вторичных факторов, указывает на важную роль фактора времени, прошедшего с момента начала заболевания.

 

Тот факт, что наличие указаний на левшество как показатель снижения степени функциональной асимметрии коры больших по-лушарий и тенденции к более билатеральному распределению ря-да корковых функций, положительно коррелировало с нарушени-ями восприятия пространственных характеристик акустических стимулов по целому ряду анализировавшихся признаков и входи-ло в структуру преимущественно патологических, а не компенсатор-

Участие левого и правого полушарий головного мозга человека...

ных факторов, также подтверждает участие в осуществлении данной функции коры обоих полушарий.

 

Выводы

 

1. Анализ экспериментальных данных свидетельствует о слож-ной иерархической организации механизмов формирования субъективного акустического пространства, в котором при-нимают участие различные отделы коры обоих полушарий головного мозга человека. Специфика и степень нарушения данной функции зависят от конкретной локализации патоло-гического процесса.

 

2. Ведущую роль в формирования субъективного акустического пространства играют, по нашим данным, третичные (ассоци-ативные) височно-теменно-затылочные отделы правого полу-шария, при поражении которых наблюдаются максимальные нарушения восприятия.

 

3. Анализ направления движения звукового образа, создаваемо-го за счет интерауральных различий по интенсивности, связан также с функциями левого полушария, особенно височно-те-менных отделов.

 

4. Нарушение восприятия движения источника звука влево, ин-терпретация стационарного звука как движущегося, измене-ния длины траектории и ее качественные изменения харак-терны для всех групп испытуемых с различной локализацией патологического процесса в коре головного мозга и для части исследованных людей без патологии мозга и нарушений слу-ха. Изменение размера проекции акустического пространства при восприятии движущихся и неподвижных источников зву-ка в сочетании с другими признаками (восприятие неподвиж-ного сигнала как движущегося, изменение направления, ус-ложнение формы траектории движения) является наиболее значимым для топической диагностики.

 

5. Различия в характеристиках восприятия движения звуковых образов влево и право от центральной линии головы в зави-симости от параметров модели (интерауральная разница по времени и по интенсивности) и от локализации повреждения коры головного мозга, выявляемые у больных с очаговой моз-говой патологией, а также у здоровых людей, свидетельствуют о возможной асимметрии субъективного акустического про-странства человека.

Опознавание сложных цветовых образов и функциональная асимметрия мозга^*

 

 

Многочисленные данные о межполушарных различиях при зри-тельном восприятии интерпретируются в разных трудно сводимых плоскостях [Леушина, Невская, Павловская 1982]. Представление о том, что специализация полушарий обусловлена природой само-го стимула (вербальные стимулы лучше узнаются левым полушари-ем, а невербальные — правым), в последние годы утратило былую актуальность и сменилось мнением, что межполушарные различия в опознавании определяются решаемой задачей. Выдвинута также концепция, согласно которой межполушарные различия в зритель-но-пространственном анализе являются чисто количественными, отражающими различную степень выраженности преимущества ле-вого полушария для функций временного, последовательного ана-лиза [Bradshaw, Nettleton 1981].

 

Наиболее распространенной все же является гипотеза о каче-ственных межполушарных различиях, связанных с тем, что каждо-му полушарию присущи различные познавательные стратегии: ле-вому — аналитическая стратегия для опознавания лиц и сложных форм, а правому — целостное, синтетическое восприятие в виде геш-тальта [Bever 1975; Levy 1974; Nebes 1978; Sperry 1974]. Остается, од-нако, неясным, что представляет собой целостное восприятие, что именно и как анализируется. Попытки конкретизировать значение полушарий мозга в процессах опознавания дали противоречивые результаты. Так, по мнению Дж. Леви [Levy 1972], правое полушарие может совершать операции по отделению существенных компонен-тов информации от несущественных. По другим данным, при оча-говом поражении левого полушария интактное правое не способно выделить значимые признаки, объединить их в общий зрительный образ, то есть оказывается нарушенной оценка иерархии признаков зрительного образа [Меерсон 1986].

 

* Статья подготовлена в соавторстве с: И. Н. Николаенко.

Опознавание сложных цветовых образов и функциональная асимметрия мозга ₃₀₃

Изучение особенностей опознавания зрительных образов в кли-нике очаговых поражений мозга позволило сформулировать и иное представление: левое полушарие производит классификацию ви-димых объектов, обеспечивает обобщенное абстрактное описание, а правое — конкретное описание объектов со всеми их индивидуаль-ными особенностями [Кок 1967; Кок, Цуккерман 1967]. Такая кон-кретность восприятия, приписываемая правому полушарию, вызы-вает серьезные сомнения. Так, на модели «расщепленного мозга» показана способность правого полушария понимать смысл сцен и решать другие задачи, требующие высокой степени абстрагирова-ния [Franco, Sperry 1977; Sperry 1974].

 

Отметим, что для изучения роли полушарий мозга в процессе пе-реработки зрительной информации применялись разнородные сти-мулы: реалистические изображения отдельных предметов, контур-ные бессмысленные невербализуемые фигуры, фотографии лиц. До сих пор в качестве зрительных стимулов не использовались сложные цветные изображения хорошо знакомых по жизненному опыту яв-лений, например разнообразных состояний природы. Использова-ние такого стимульного материала обладает существенными преи-муществами, так как максимально приближает экспериментальную ситуацию опознавания к естественной и привычной процедуре, по-зволяя более адекватно оценить роль полушарий в процессе перера-ботки зрительной информации.

 

Для исследования этого вопроса был проведен эксперимент по изучению восприятия изображений различных состояний погоды и времени суток (на материале живописных произведений) во время преходящего угнетения функций одного полушария мозга.