О блаженном Митрофании

Блаженный Митрофании был Божий человек, его жизнь — одно скитание. Его привезли из Петрограда в дни революции еще отро­ком лет девяти в женский монастырь под Вязьмой к игуменье Сар­ре. Он жил в келье у игуменьи под ее личной опекой и помогал се­страм стегать одеяла. Но недолго он там жил. Мать Сарра ему ска­зала: «Монастырь скоро опустеет, всех разгонят, меня заберут, а те­бя я благословляю быть странником». Всю жизнь он прожил без до­ма, родных, вещей, ходил по людям. Откуда он, так до сих пор и не­известно. Как-то он сказал мне, что его родители жили в Михайло­вском замке, а он остался сиротой. В Вязьме все его знали: «Смот­ришь в поле, во ржи головка черная, с волосами длинными — это идет наш Митрофан». Он и Матушка прожили у нас всю войну. В 1948 году блаженного Митрофания арестовали в Вязьме, дали двад­цать пять лет и отправили в Мордовию. Освобожден он был в сере­дине пятидесятых годов, а скончался в августе 1982 года и похоро­нен тоже в Вязьме. Он также был великим прозорливцем и рабом Божиим. Матушка его очень любила и говорила: «Меня не будет, а он остается в помощь вам».

Про блаженного Митрофания много можно чудесного написать, но напишу вот это: первого мужа Бориса я оставила, он был атеист, я вышла замуж за него не по любви, а потому, что он спас моего бра­та. Я поклялась быть ему верной женой. После ранения муж был направлен в Горький. В то время Матушка гостила в Загорске, и я не спросила ее совета. В Горьком мой муж стал работать в штабе. На­чал выпивать, приходить поздно, говорил: «Работа, работа!»

Летом я приехала в Москву и отправилась к Матушке — она жи­ла в Сокольниках. Вхожу и говорю: «Я, Матушка, вышла замуж». А она на это: «Как же ты не спросила меня! Брось его!» — «А я же да­ла клятву Богу быть ему верной женой». А она мне: «Я этот грех бе­ру на себя, а ты поезжай домой; муж твой дома — заболел. Приедешь и сразу же скажи: «Боря, дай мне прочесть письмо от Тани», — прочтешь и бросай мужа! А то, что он спас твоего брата, так он и так тебе бы это сделал». Всю дорогу от Сокольников я ехала и пла­кала — разрушить жизнь, на иждивении престарелая мать, институт не кончила! Приезжаю, муж заболел — дома; я вхожу в комнату и сразу же: «Боря, дай мне письмо от Тани». Он достал механически конверт из кармана и тут же в ужасе требует его обратно: «Как ты узнала? Я только что получил это письмо». Письмо было от офици­антки Тани, с которой он проводил время. Так я бросила мужа.

Прошло много времени, и, когда он умер, я не пошла на его по­хороны. Вызывает меня старец Митрофаний и говорит: «Почему ты не пошла хоронить Бориса?» Я говорю: «Он неверующий». Прохо­дит года два, старец опять меня вызывает и говорит: «Почему ты его не поминаешь?» Я опять то же, и вдруг он говорит: «А ты знаешь, ведь он в Царстве Небесном». Я говорю: «Как же это так? Он в храм не ходил, не причащался?» А он мне: «Он всю жизнь делал добро людям, скольких спасал, помогал, доброты необычайной был, не жадный, все отдавал ближним, время жизни своей не жалел, тратил с радостью свои силы». И вдруг у меня спала пелена с глаз. Я все это ведь видела и замечала. У него отец-священник пострадал, он был крещеный, Бога никогда не ругал.

Перед смертью своей в 1982 г. блаженный Митрофаний вызвал меня к себе и сказал: «Аты все плачешь по Арбату». Я говорю: «Да». А он мне: «Не жалей, Москва начнет проваливаться с центра, с Ар­бата». И его слова сбываются. Сказал также: «Доживете до времен Антихриста».

Матушка часто шутила и на вопрос «Как спастись?» отвечала: «Цепляйтесь все-все за мою пяточку и спасетесь, и не отрывайтесь от меня, держитесь крепче!» Это значит: «Буду за вас молиться, вы­маливать вас у Господа».