Мая 1972 годаВо время своего недельного пребывания в Гонолулу Прабхупада установил там пять Божеств Панча-таттвы: Господа Чайтанью, Господа Нитьянанду, Шри Адвайту, Шри Гададхару и Шри Шриваса, а в местном центре йога-медитации прочитал лекцию по йоге. На утренних прогулках по пляжу он обсуждал ложные выводы дарвинизма. Пляж Вайкики, сказал Прабхупада, не так красив, как Джуху. Нанда-кумара: В то время все преданные на Гавайях носили майки и одежду ярких цветов, и у них были очень длинные, толстые шикхи. Прабхупада сказал: — Шикха гаудиа-вайшнава – не больше четырех сантиметров в диаметре. Шикхи большего размера носят в другой сампрадайе. И их нужно завязывать в узел. Я сказал об этом преданным, и все они вернулись чистенькие, аккуратненькие, в шафрановых куртах и с шикхами нужного размера. Говинда-даси: Прабхупада остановился в большом доме со стороны Макапу, на острове Оаху, прямо у океана — изумительное место. Утром Прабхупада гулял по пляжу, а когда возвращался с прогулки, то садился на деревянную скамью в каменистом внутреннем дворике. Мы рассаживались вокруг, а он читал короткую утреннюю лекцию. Затем, прохаживаясь по своей комнате, он повторял мантру. Однажды вечером, когда он повторял джапу, я вошла к нему, и он спросил: — Закончила свои шестнадцать кругов? — Да, Шрила Шрила Прабхупада, шестнадцатый дочитываю, — ответила я. — Хорошо, — сказал он. Прабхупада много думал о центре в Бомбее. Он попросил меня набросать архитектурный эскиз зданий в Бомбее по его описаниям. К счастью, один друг-архитектор очень хорошо нарисовал эскиз и Прабхупада остался им доволен. Прабхупада получил письмо от Мандакини-деви-даси – ученицы из Франции, которая собиралась выйти замуж за преданного, живущего в Советском Союзе, чтобы помогать ему в проповеди сознания Кришны. Прочитав письмо, Прабхупада счастливо улыбнулся. Мысль о том, что Движение сознания Кришны в России набирает силу, доставляла ему огромную радость. Затем он повернулся к Говинда-даси и сказал: — Проповедуй, пока молода. А когда состаришься, удались во Вриндаван и повторяй «Харе Кришна». Для того мы и строим эти центры в Индии. Ты не сможешь удалиться от дел и уединенно жить в святом месте, если в достаточной мере не проповедовала. Ум будет тебя беспокоить. А если проповедовала, то сможешь удалиться от дел и повторять «Харе Кришна» — поэтому проповедуй как можно больше. Хотя порой Прабхупада мог уделить тому или иному преданному всего один день или даже минуту, этого короткого общения было достаточно, чтобы преданный получил вдохновение на всю жизнь. Преданные понимали, что хотя Прабхупада нисходит в их жизнь и дает эти краткие наставления, которые становятся самыми важными событиями в их жизни, сам он выше тех обстоятельств — места и времени — в которых они вместе с ним находятся. Он размышлял о чем-то более глубоком, а силу его молитв Кришне они пока были не способны осознать. На Гавайях Прабхупада получил письмо от Гирираджа, которое заставило его усомниться в способности его бомбейских менеджеров договориться с хитрым г-ном Н. Описывая фактическое положение дел, Гирираджа сообщал, что только что выплатил г-ну Н. 7500 рупий. Прабхупада спросил: «За что?» Гирираджа ответил, что считает это частичным взносом в счет тех двух лакхов в год, которые нужно будет выплачивать г-ну Н. — после того, как будет подписан договор о купле-продаже. Но зачем же платить г-ну Н., если документ о передаче права собственности еще не получен? Прабхупада начал беспокоиться о своем «Харе-Кришна-лэнде». Вновь и вновь он возвращался мыслями в Бомбей, Вриндаван и Майяпур, но много о проблемах не говорил. Напротив, приехав в очередной пункт своего назначения, он благословлял своим вниманием как преданных, так и гостей. Если он читал лекцию по «Шримад-Бхагаватам», то полностью сосредотачивался на этом, если разговаривал с гостем или давал наставления ученику, то без остатка отдавал себя собеседнику. Он был необычайно искусен в своем преданном служении Кришне, а проявлялось это в том, что, приняв на себя огромную ответственность за многих людей и управление всемирной организацией, он нес ее милостиво и изящно, всегда появляясь перед преданными на утренних прогулках или в храме чистым и свежим, словно только что распустившийся лотос. Он был прост и открыт, и каждый видел, насколько чисты его мотивы. Но в то же время он был непостижимо серьезен. Он просто служил Кришне всегда и везде: поднимаясь вместе с учениками на лифте в Гонконге, или с любопытством отмечая особенности японской культуры, или прогуливаясь по морскому побережью под гавайским небом. * * *
|
