Условные эмоции

В рассмотренных выше случаях причиной возникно­вения эмоций была наличная ситуация. Однако бывает, что эмо­ции можно объяснить как результат процесса образования ус­ловных связей. Нейтральный стимул приобретает эмоциональ­ное значение благодаря своей связи с эмоциогенной ситуацией. Валлон (1949) приводит рассказ Фере о случае, когда за обедом женщине сообщили о смерти дочери. При этом ее вырвало, и с тех пор каждый раз, когда подавались блюда, которые были в тот момент на столе, женщину начинало тошнить.

Однако еще более показательными являются эксперименты Уотсона и Райнера (1920) с ребенком 11 месяцев. В начале экс­периментов ребенок совсем не боялся белой крысы. Затем каж­дый раз, когда он дотрагивался до животного, раздавался рез­кий звук, вызывавший у ребенка страх и слезы. В следующие дни уже при виде крысы ребенок начинал кричать и убегал. Этот страх был условной реакцией; более того, по законам ус­ловных реакций этот страх распространился на других живот­ных с мягкой шерстью и на все мягкие на ощупь предметы, хотя эти стимулы до начала эксперимента были нейтральными. Такие же результаты получила Джонс (1924), она показала так­же, что эти реакции могут быть «угашены» в результате довольно сложных процессов (предъявления объекта, вызывающего страх, одновременно с другим, желаемым объектом или использование социального подражания}.

Я тоже наблюдал 4-летнюю девочку, боявшуюся собак. Об­щаясь с другими детьми, игравшими с пуделем, девочка посте­пенно привыкла ласкать его и играть с ним. Произошло угаше-ние страха, и это угашение также носило генерализованный ха­рактер. Так, на даче девочка не проявляла никакого страха перед сторожевыми собаками или овчаркой, безбоязненно подходила и ласкала их.

Условнымимогут быть не только двигательные, вербальные, одним словом, зримые реакции, но также и вегетативные, кото­рые чаще всегоне осознаются человеком. Так, сужение сосу­дов может происходить в ответ на звонок, движение, свет, про­изнесение слога (Menzies, 1937). Быков (1954) показал, что веге­тативные реакции могут быть вызваны интероцептивными раздражениями, что значительно увеличивает число условных стимулов.

Несомненно, именно установлением таких условных связей объясняется большинство тех часто диффузных тревожных эмо­циональных реакций, которые мы наблюдаем у самих себя и причину которых не можем найти. Нейтральные по своему ха­рактеру стимуляции приобретают эмоциогенность в результате образования условных связей, хотя мы этого не замечаем.

Заразительность эмоций

Бывает, что ситуация как таковая не вызвала бы у нас никаких эмоций, если бы только один или несколько из окру­жающих нас людей не испытывали эмоцию. Страх заразителен, как и радость. Существует довольно высокая корреляция (0,67) между числом состояний страха, о которых сообщают матери и о которых рассказывают дети (Hogman, 1932). Заражение эмо­циями может распространяться даже на целую группу, и пани­ческие реакции имеют место как в животном мире, так и среди людей.

Были сделаны многочисленные попытки объяснить эти яв­ления заразительности эмоций, в частности симпатии и эмпа-тии, однако чаще всего они оставались недостаточно обоснован­ными. Видимо, следует различать два типа заражения эмоция­ми. Один из них соответствует тем случаям, когда одна и та же ситуация вызывает у одного, а затем у нескольких индивидов одинаковую реакцию страха, гнева или радости. Эти ситуации аналогичны описанным выше, при одном отличии: наличие груп­пы вызывает усиление аффективных состояний и эмоциональ­ных реакций.

Другой тип более специфичен. Он соответствует тем случаям, когда эмоция овладевает нами, хотя сама ситуация нас не затра­гивает. Бурная ссора двух людей может привлечь наше внимание или оставить нас равнодушными, но может и привести к тому, что мы сами будем охвачены гневом. В этом случае, как отме­чал Янг (1943), мы отождествляем себя с одним из ссорящихся. Так же заразителен может быть смех. Мы можем засмеяться,

потому что смеются вокруг нас, но лишь при условии, если мы отождествляем себя с тем, кто смеется. В противном случае мы остаемся равнодушными или даже раздраженными.

Все, что облегчает идентификацию, усиливает заразительность эмоций. С одной стороны, идентификация возникает тем чаще и проявляется тем сильнее, чем ярче выражены внешние эмо­циональные проявления. С другой стороны, все, что сокращает социальную дистанцию между двумя или несколькими индиви­дами, усиливает заразительность эмоций. Так обстоит дело с лю­бовью как физической близостью.

Валлон (1949) считает, что различение себя и другого про­исходит постепенно. Эмоция возвращает нас к предшествующим стадиям общности. «Именно в больших скоплениях людей, ког­да в каждом в значительной мере стирается представление о своей индивидуальности, эмоции вспыхивают с наибольшей лег­костью и силой». В сообществах, где знают о роли этих коллек­тивных проявлений, придается большое значение церемониям, ритуалам и играм, которые благодаря совпадению одних и тех же эмоциональных реакций способствуют усилению общей спло­ченности.