Графика. В графике послевоенных лет почти равномерно развиваются как станковые формы, так и иллюстрация и политичес­кий плакат

В графике послевоенных лет почти равномерно развиваются как станковые формы, так и иллюстрация и политичес­кий плакат. Большую роль здесь играют художники, сами прошедшие войну, как, например, Борис Иванович Пророков (1911-1972). С публицистическим пафосом он исполняет серию сатирических листов «Вт она, Америка» и «Маяковский об Аме­рике» (1947-1949) на стихи В. Маяков­ского. Они не похожи на иллюстрации, скорее ЭТО вполне самостоятельные про­изведения. В 1950-1951 годах он создает новую серию на тему «За мир!». Но наи­более выразителен его поздний цикл «Это не должно повториться!» (1958-1959). Ли­сты «У Бабьего яра», «Мать», «Хиросима*, «Тревога» и другие — всего 10 рисунков темперой и тушью. Вес листы серии глубо­котрагичны, некоторые — «У Бабьего яра» или «Хиросима» — вообще звучат как рек­вием, как напоминание живущим о том, что «не должно повториться».

Плакат послевоенных лет посвящен в основном трудовой теме. После накала, напряженности героических лег войны, на общем фоне казенной лакировки действительности наступает заметный упа­док его искусства.

50-е годы — это расцвет эстампа — печатной станковой графики в разных техниках: и ксилографии, и линогравюры, и литографии, и офорта. Естественно, что он разнообразен и по тематике: это трудовые будни, связанные с огромной важности процессом восстановления и развития народного хозяйства, портрет, пейзаж, натюрморт, бытовые, жанровые сцены и т.д.

Станковой гравюре послевоенных лет свойственны, по сути, те же недостатки, что и живописи: она нередко грешила описательностью, натурализмом, прямо­линейностью, с одной стороны, и идеа­лизацией, академической «заглаженностью» — с другой. Иногда это диковинным образом уживалось вместе. Но рядом су­ществовали и замечательные портретные литографии Г. Верейского (портрет К. Ру­дакова, 1946).

В мирные годы кажется естествен­ным бурное развитие книжной иллюст­рации, которое также было неоднозначно: в первое время господствовала иллюстрация-картина с подробно раз­работанным сюжетом, затем художники занялись соединяем целостного графи­ческого произведения, составляющего вместе с текстом единый книжный ор­ганизм».

Несомненными удачами этих лет яв­ляются разнообразные, несущие печать яркого индивидуального дарования ил­люстрации А. Пластова к произведениям Н. Некрасова (1945—1946); С. Герасимо­ва — к «Грозе» А.Н. Островского (1948— 1951), «Делу Артамоновых» М. Горького (1953); А.Лаптева и А. Каневского — к Н.В. Гоголю.

В технике перового рисунка и аква­рели создаются изысканные иллюстрации к драме «Маскарад» М.Лермонтова и повести «Левша» Н. Лескова. Они вы­полнены Н. Кузьминым.

Кукрыниксы исполняют цикл иллюст­раций к «Фоме Гордееву» (1948) М. Горь­кого и к «Даме с собачкой» А. П. Чехова (1946). Очень лирические и проникновенные рисунки к Чехову стали класси­кой по своей адекватности настроению литературного произведения. Д. Шма­риной иллюстрирует «Войну и мир» (1955), Е. Кибрик — «Тараса Бульбу» (1944-1945), Д. Дубинский — А. Гайдара и А. Куприна.

Наконец, в эти годы В. А. Фаворский заканчивает свои последние — одни из лучших — ксилографии к «Слову о пол­ку Игореве» (1950) и «Борису Годунову» А. С. Пушкина (1954), эпически величе­ственные и классически строгие; А. Гон­чаров — иллюстрации к У. Шекспиру и И. Гёте. Классикой стали работы для детей В. Лебедева, Е. Чарушина, Ю. Вас­нецова, Т. Мавриной, Е. Рачева, В. Конашевича.

Не менее активно развивается в эти десятилетия иллюстрация. Она перестает быть собственно иллюстрацией или, вернее, только иллюстрацией. Художников, как правило, интересует искусство книги в целом как художественного произведе­ния. Художники-иллюстраторы «повест­вовательного стиля» тоже меняются и ме­няют свой подход к литературному произ­ведению. Так, искусство Д. Шмаринова становится более лаконичным и острым, что доказывают его иллюстрации к «Ромео и Джульетте* У.Шекспира (1958-1960). Корифей книжной графики В. Фаворский в гравюрах к «Маленьким трагедиям» А. С. Пушкина создал как бы образец син­теза в «прочтении» литературного произ­ведения, ибо его иллюстрации и текст кни­ги — единое вдохновенное целое, составляющее искусство книги.