День сегодня какой-то странный. С утра не задался. А работать еще часов до пяти.

В его воображении рядом с девушкой возник тот коренастый парень, и Артур впечатал кулак в стену, прогоняя видение. Парень исчез, оставив девушку одну.

Дурацкий день! Что ему эта девчонка? Ну, танцует. Мало ли людей умеет танцевать? Кое у кого получается хорошо. Например, у нее. И что? Да ничего. Завтра он ее не увидит, а послезавтра забудет. Через неделю и вспоминать будет нечего. Из всего выходило, что пережить надо только сегодняшний день.

Артур резко выдохнул и повернулся к двери. Около нее стоял любитель текилы с лаймом. Узнал Артур его не по лицу, а по непропорциональным плечам.

Здесь служебный выход, — пробормотал Артур. Он не услышал, как мужчина появился. Надо же, всегда скрипящая дверь под его рукой даже не пискнула.

Я заметил, — произнес мужчина, не разжимая густо накрашенных губ.

Страх толкнулся внутри, заставив внимательнее вглядеться в мужчину.

Эй, мужик, я не по этой части! — Артур начал отступать к мусорным бакам, чувствуя неприятную ватность в ногах.

Я заметил, — как заведенная игрушка, повторил мужчина, двигаясь следом за барменом.

Артур не понимал, с чего ему вдруг стало страшно. Мужчина не угрожал, не демонстрировал свою силу, а просто приближался, при этом руки его были опущены. Ни ножа, ни пистолета…

Артур шагнул навстречу странному незнакомцу и тут же почувствовал какой-то резкий неприятный запах. Артур глубоко вдохнул, надеясь прогнать подкатившую тошноту, но спазм сжал его желудок, и он успел только шарахнуться за баки, в то время как мужчина отступил назад и исчез за дверью. Причем столь быстро, что створка снова не успела скрипнуть.

Артура еще трясло от внезапной слабости, но голова уже работала четко. Девушка! Накрашенный мужик шел за ним с какой-то целью, а вернувшись в зал, может напасть на нее…

Вытирая ладонью рот, Артур пронесся по темному коридору, пробежал через притихшую кухню и влетел в зал.

Дим, притопывая в такт музыке, стоял за стойкой, девушка плыла по танцполу. Накачанного мужика видно не было. Как не было коротышки и детины.

Ты чего такой взъерошенный? — Дим последний раз провел полотенцем по бокалу и поставил его в ряд к остальным.

Артур включил воду, широкими горстями плеснул себе в лицо.

Чувствую себя хреново, — признался он.

Вода с шумом падала в металлическую раковину, заглушая музыку, и за этой звуковой завесой Артуру становилось спокойней.

Держись, боец! Солнце еще высоко.

Артур взял только что вытертый Димом стакан, наполнил его водой, с жадностью выпил.

Чего заказывали? — хрипло спросил он, пытаясь отвлечь себя и от музыки, и от девушки, и от странного типа, который в зал, судя по всему, не вернулся.

Чай, водку, колу. — Дим критическим взглядом оглядел стойку. — К тебе клиент!

Все еще держа стакан в руке, Артур повернулся.

Длинные тени падали на лицо девушки, делая ее черты словно размытыми.

Плохо выглядишь. — Она вытянула руку, коснувшись стойки, словно проверяла, не опасно ли возле нее. В свете ламп блеснул красный лак.

Хорошо танцуешь, — вернул ей «комплимент» Артур.

Присоединяйся. — Она повернулась в профиль.

Теперь Артуру стал виден маленький аккуратный носик, узкая впалая щека, тонкая линия накрашенных губ.

Я на работе. — Артур и не заметил, как в его руке оказалась бутылка красного вина. Неосторожная капля побежала по краю бокала.

Приятное место. — Девушка по-хозяйски оглядела зал.

Сегодня мало народа.

Артур проследил за ее взглядом. Полумрак зала, два или три столика заняты. День без зарплаты.

Как раз то, что нужно!

Она резко приблизилась. Артур рассмотрел неестественно белое, словно присыпанное мукой, лицо, сумасшедшие, широко распахнутые глаза. Зрачок в них, против всех законов биологии, не сузился на свет, а, наоборот, расширился. — Пожалуй, еще как-нибудь зайду, — добавила девушка. И отошла, поигрывая бокалом.

Ошарашенный Артур тупо моргал. Около кассы в лотке лежала купюра.

Дим, как призрак, неожиданно появился за его спиной, подхватил купюру и стал изучать ее на свет.

Телефончик оставила? Вижу какие-то цифры. Семь, девять, восемь… Думаю, написано молоком, но если поднести к свече, надпись проступит.