Глава III Проблемы школы Френе в России

 

Идеи французского педагога проникли в Россию достаточно случайно. Несмотря на довольно ярко выраженные прокоммунистические взгляды педагога, до конца 80-х годов в бывшем Советском Союзе не было опубликовано ни одной его работы.

В результате сотрудничества посольства Франции в Москве, Минобразования и Ассоциации «Современная школа», руководимой Владиславом Редюхиным, был разработан проект «Педагогика сотрудничества». Суть его заключалась в проведении стажировок по педагогике Френе в России и во Франции. Первая стажировка в рамках проекта состоялась в Москве в апреле 1992 года.

В ней приняли участие 20 педагогов из разных городов России. Вторая стажировка прошла через год в Санкт-Петербурге, и с тех пор подобные семинары стали традиционными. Последний прошел в феврале в Казани.

Благодаря стажировкам сегодня классы Френе существуют в таких городах, как Москва, Набережные Челны, Нягань, Таганрог, Кемерово, Саратов, Самара, Кисловодск и других.

Эта педагогика феноменальна, если смотреть не нее с точки зрения духовности, социального и общечеловеческого аспекта. Отметим, что в России до сих пор довольно много так называемых однокомплектных школ, то есть школ с одним - единственным учителем в штате.

Появление за последние несколько лет множества новых для России педагогических методик в первую очередь усложняет задачу родителей. Теперь они должны решить, что получить от школы: знания или комфортную среду обитания для своего ребенка.

Школы Френе, Монтессори, Вальдорфская методика[9] в большей степени ориентированы на гуманизацию отношений и воспитание, нежели на знания. А в качестве образования они, безусловно, проигрывают традиционной российской школе.

Так ли это плохо? Я знаю, что в московскую Вальдорфскую школу нередко приходят родители, которые говорят: «Мы не претендуем на то, чтобы вы подготовили ребенка для поступления в вуз. Мы достаточно состоятельны и можем себе позволить оплату репетиторов, которые этим займутся. Сделайте так, чтобы моему ребенку было комфортно в школе».

Устраивает родителей такая ситуация, ради Бога, для этого такие школы и существуют. Но, делая за ребенка выбор, родители должны понимать адекватность своих целей и конечный итог.

А по большому счету нормальные, грамотные родители должны выбирать не школу и не систему обучения, а учителя, особенно в начальной школе.

Кроме того, поскольку все школы, работающие по модным ныне западным методикам, все равно должны отвечать стандартам российского образования, у них существует проблема преемственности. Как правило, разрыв между методами обучения в начальной школе и в основной очень большой. То, что возможно с точки зрения качества знаний первые три-четыре года, неприемлемо в старших классах.

Вот и получается, что ребенок отучился в начальной школе, привык к свободному стилю обучения, а переходит в пятый класс и видит совершенно другие требования, другую среду, другие представления о целях образования. И здесь случаются большие проблемы. Такие вот проблемы с педагогикой Френе в России.

Анализируя опыт десяти лет трансляции педагогики Френе в Россию можно было прийти к выводу, что сложности её распространения связаны с традиционными стереотипами, именно, российских учителей, родителей, управленцев.

Это касалось ориентации российского педагогического сознания на фронтально-коллективные формы организации учебно-воспитательного процесса, что крайне затрудняет использование индивидуальных технологий, построенных на достижении учащимися личного успеха, автономного движения по индивидуальной траектории.

Затем, - крайне острожное, граничащее с отторжением, отношение ко всем моделям и технологиям, в которых учитель превращается в старшего товарища, консультанта, советника, то есть отходит от достаточно традиционной его трактовки как носителя абсолютной истины, авторитетно (и, конечно, авторитарно) возвышающегося над учениками. Особенное неприятие этого присуще большинству родителей, ориентированных на строгого и жесткого учителя, у которого «не забалуешь».

Достаточно негативное восприятие гуманистических теорий, моделей и образовательных технологий, использующих интерактивные методы, предусматривающие возможность выхода ученика за пределы предписанных рамок предметов, дисциплин, постановку вопросов, лежащих вне компетенции учителя.

Наконец, неприятие организации педагогической деятельности самого учителя, предусматривающей дополнительные затраты жизненных ресурсов и времени, определенных форм точной своевременной подготовки к занятиям, постоянного контроля за продвижением каждого ученика, фиксации того, как осуществляется процесс развития учащихся для периодического внесения в него необходимых корректив. Это требует снижения недельной нагрузки учителя и, следовательно, сказывается на его зарплате и материальном обеспечении.

И мы сами были склонны объяснять эти стереотипы особенностями российского менталитета, порой отказывающегося от «свободы» ради «рабства», за счет преобладающей в сознании ориентировки на вертикаль. Точнее, на вертикальный отрезок прямой, находясь в нижней точке которого взгляд обращен к верхам с вопросом Чернышевского «Что делать?», а из верхней точки грозно вопрошает вслед за Герценом: «Кто виноват?». И других вопросов при таком устройстве менталитета возникнуть не может.

При «экспериментальном нащупывании» методом проб и ошибок не обошлось и без курьезов. В одном из регионов была предпринята попытка соединить идеи атеиста Френе с преподаванием закона божьего. В другом, учительница начальных классов, «ободренная» свободой выбора обращалась к детям: «Вот если сегодня будете вести себя хорошо, то продолжим педагогику Френе, а если будете шуметь, то перейдем к развивающему обучение. Если и на это не среагируете, то я вернусь к традиционной педагогике». В третьем регионе, попытались создать симбиоз педагогики Френе и мыследеятельностного подхода методологов Щедровицкого[10].

Но есть и перспективные направления. Именно в России педагогика Френе уверенно шагнула в среднюю школу, в отличие от самой Франции, где попытки перенести идеи в среднюю школу заканчивались неизменным провалом. Сегодня Кристиан и Пьрик, вдохновленные примером педагогов России, работают в Ренне над проектом создания первого во Франции колледжа Френе.

А в саратовском педагогическом Интитуте с подачи заведующей кафедры французского языка Натальи Друзиной, пошли еще дальше и пытаются использовать идеи педагогики Френе в методике преподавания французского языка.

Для самих французских френетистов оказалась инновационной идея отказа от текущих отметок и перехода к оцениванию как публичному диалогу самооценки и внешней оценки учителя и учеников.

Этот эксперимент в течение девяти лет был опробован в московской школе № 1203 и принес очень позитивные результаты, которые требуют, на наш взгляд, отдельного специального рассмотрения.

В ходе реализации проекта трансляции педагогики Френе, именно на территории России, (в Челябинске) был установлен контакт и взаимодействие педагогов французской Ассоциации Френе и социальных педагогов СЕМЕА (Международной ассоциации подготовки учителей и социальных работников активными методами обучения), что дало толчок к преодолению узкой «педагогичности» и выходу на общее видение социально-образовательных проблем, касающихся территориального развития и местного самоуправления.