Песня-сказка о старом доме на Новом Арбате

Стоял тот дом, всем жителям знакомый, -

Его еще Наполеон застал, -

Но вот его назначили для слома,

Жильцы давно уехали из дома,

Но дом пока стоял...

Холодно, холодно, холодно в доме.

Парадное давно не открывалось,

Мальчишки окна выбили уже,

И штукатурка всюду осыпалась, -

Но что-то в этом доме оставалось

На третьем этаже...

Ахало, охало, ухало в доме.

И дети часто жаловались маме

И обходили дом тот стороной, -

Объединясь с соседними дворами,

Вооружась лопатами, ломами,

Вошли туда гурьбой

Дворники, дворники, дворники тихо.

Они стоят и недоумевают,

Назад спешат, боязни не тая:

Вдруг там Наполеонов дух витает!

А может, это просто слуховая

Галлюцинация?..

Боязно, боязно, боязно дворникам.

Но наконец приказ о доме вышел,

И вот рабочий - тот, что дом ломал, -

Ударил с маху гирею по крыше,

А после клялся, будто бы услышал,

Как кто-то застонал

Жалобно, жалобно, жалобно в доме.

...От страха дети больше не трясутся:

Нет дома, что два века простоял,

И скоро здесь по плану реконструкций

Ввысь этажей десятки вознесутся -

Бетон, стекло, металл...

Весело, здорово, красочно будет...

# 001

Песня о конькобежце на короткие дистанции, которого заставили

Бежать на длинную

Десять тысяч - и всего один забег

Остался.

В это время наш Бескудников Олег

зазнался:

Я, говорит, болен, бюллетеню, нету сил -

И сгинул.

Вот наш тренер мне тогда и предложил:

Беги, мол.

Я ж на длинной на дистанции помру -

Не охну, -

Пробегу, быть может, только первый круг -

и сдохну!

Но сурово эдак тренер мне: мол, на-

До, Федя, -

Главно дело - чтоб воля, говорит, была

К победе.

Воля волей, если сил невпроворот, -

а я увлекся:

Я на десять тыщ рванул, как на пятьсот -

и спекся!

Подвела меня - ведь я предупреждал! -

дыхалка:

Пробежал всего два круга - и упал, -

а жалко!

И наш тренер, экс- и вице-чемпион

ОРУДа,

Не пускать меня велел на стадион -

иуда!

Ведь вчера еще мы брали с ним с тоски

По банке -

А сегодня он кричит: "Меняй коньки

На санки!";

Жалко тренера - он тренер неплохой, -

ну и бог с ним!

Я ведь нынче занимаюся борьбой

И боксом, -

Не имею больше я на счет на свой

сомнений:

Все вдруг стали очень вежливы со мной,

И - тренер...

# 002

1966 Бродят по свету люди разные…

Бродят

По свету люди

Разные,

Грезят они о чуде -

Будет или не будет!

Стук - и в этот вечер

Вдруг тебя замечу!

Вот это чудо.

Да!

Скачет

По небу всадник -

Облако,

Плачет дождем и градом, -

Значит, на землю надо.

Здесь чудес немало

Есть - звезда упала.

Вот и чудо.

Да.

Знаешь!

Я с чудесами -

Запросто...

Хочешь, моргни глазами -

Тотчас под небесами!

Я заклятье знаю,

Ну скажи: "Желаю!";

Вот и чудо.

Да!

# 003

1966 Вот и настал этот час опять…

Вот и настал этот час опять,

И я опять в надежде,

Но... можешь ты - как знать! -

Не прийти совсем или опоздать!

Но поторопись, постарайся прийти и прийти без опозданья,

Мы с тобой сегодня обсудим лишь самую главную тему из тем.

Ведь пойми: ты пропустишь не только час свиданья -

Можешь ты забыть, не прийти, не прийти, опоздать насовсем.

Мне остается лишь наблюдать

За посторонним счастьем,

Но... продолжаю ждать -

Мне уж почти нечего терять.

Ладно! Опоздай! Буду ждать! Приходи! Я как будто не замечу.

И не беспокойся - сегодня стихами тебе не надоем!

Ведь пойми: ты пропустишь не только эту встречу -

Можешь ты забыть, не прийти, не прийти, опоздать насовсем.

Диктор давно уж устал желать

Людям спокойной ночи.

Парк надо закрывать,

Диктор хочет спать, а я буду ждать.

Ничего, что поздно, я жду. Приходи, я как будто не замечу,

Потому что точность, наверное, - свойство одних лишь королей,

Ведь пойми: ты пропустишь не просто эту встречу!..

Так поторопись, я ведь жду, это нужно, как можно скорей!

# 004

1966 Экспресс Москва - Варшава, тринадцатое место…

Экспресс Москва - Варшава, тринадцатое место, -

В приметы я не верю - приметы ни при чем:

Ведь я всего до Минска, майор - всего до Бреста, -

Толкуем мы с майором, и каждый - о своем.

Я ему про свои неполадки,

Но ему незнакома печаль:

Материально - он в полном порядке,

А морально... Плевать на мораль!

Майор неразговорчив - кончал войну солдатом, -

Но я ему от сердца - и потеплел майор.

Но через час мы оба пошли ругаться матом,

И получился очень конкретный разговор.

Майор чуть-чуть не плакал, что снова уезжает,

Что снова под Берлином еще на целый год:

Ему без этих немцев своих забот хватает, -