Глава 41. В кабине его пикапа F150 идеально чисто и едва уловимо пахнет освежителем воздуха

В кабине его пикапа F150 идеально чисто и едва уловимо пахнет освежителем воздуха. Обнаружив GPS-навигатор, я останавливаюсь на ближайшей заправке и вбиваю адрес трейлера, который арендовал Ральф. И узнаю́, что нахожусь в двенадцати часах и двадцати четырех минутах от цели.

Пользуясь случаем, я набираю полный бак. Держать заправочный пистолет непривычно, и моя ладонь вспотевает на вибрирующем под напором бензина металле. Бросаю взгляд на часы. 17:47. Полчаса, даже больше, вне дома – и никто не умер, и никакие неконтролируемые позывы меня не посещали. Я мимолетно думаю о пропущенных чатах и о мужчинах, которые сидят сейчас и беспрестанно обновляют окна своих браузеров в ожидании сексуальной Джессики. Вот только она не придет. Снова слышу приказ. Действуй.

Я настраиваюсь не допустить катастрофы и, ступив на твердый, шероховатый асфальт, делаю шаг в сторону магазина. Глубоко дышу, концентрируясь. Мне надо купить еды в дорогу и зайти в туалет. Кроме моей, здесь есть еще машины – одна припаркована у магазина, вторая заправляется на соседней колонке. Две машины. Пара человек обслуживающего персонала. Брызги крови на стеклянных дверцах рефрижератора. Падающие на кафельный пол тела. Я оставляю сумку в кабине и, безоружная, иду в магазин. Чтобы вытеснить все прочие мысли, сосредотачиваюсь на Энни. Спасти Энни. Спасти Энни. Все остальное – игнорировать.

Дверь в магазин легко распахивается, и меня окружает яркий флуоресцентный свет и запах хот-догов. При виде длинных рядов с едой, которой я была лишена три года, у меня разбегаются глаза. Жажда убивать испаряется, не выдержав столкновения с продуктовым изобилием. Газировка. Кажется, я напрочь забыла ее вкус. Шоколад. Настоящий, не диетический – пятидесяти разных видов. Чипсы, орешки, бисквитные батончики. Алкоголь. Как одержимая, я хватаю с полок все подряд, сколько смогу удержать, и когда сваливаю охапку сладостей на прилавок, темнокожий кассир стреляет в мою сторону странным взглядом. Переместившись к рефрижератору, я хватаю «Фанту», вишневую «Кока-колу», «Доктора Пэппера» и энергетики. Этот момент – один из величайших в моей новейшей истории. Поставив напитки на пол, я снимаю с полки белый переносной холодильник, перекладываю бутылки в его пенопластовое нутро и, добавив к ним еще несколько, с широченной улыбкой на лице поворачиваюсь к кассиру.

– И еще пакет льда, пожалуйста.

Он глядит на меня исподлобья, непонятно почему раздраженный бурной деятельностью, которую я развела в его магазине, и потыкав по кнопкам кассового аппарата, объявляет:

– $32.86.

Я протягиваю ему две двадцатки и жду, пока он отсчитает сдачу, а после сложит мои покупки в пакет.

– Спасибо. – Лучисто улыбаюсь ему. Лучше всего было бы застрелить его из пистолета. Стойка слишком широкая, ножом я не дотянусь. – Всего доброго.

Действуй. Энни.

 

* * *

По дороге я звоню Майку. Зажав телефон между плечом и ухом, крепко держусь обеими руками за руль. На открытом шоссе мне не по себе, а непривычный автомобиль добавляет нервозности. Последний раз я водила машину в старшей школе – старую мамину «Хонду-Аккорд». Пикап по сравнению с ней огромен, кажется, что он занимает на дороге гораздо больше места, чем есть.

После третьего гудка Майк отвечает.

– Йоу.

– Это Джессика.

– Как дела, чика?

– Мне нужно нанять тебя на весь день. Во сколько это мне обойдется?

– Офигеть можно. В последнее время ты прямо как лотерея. Что надо сделать? Вряд ли это займет у меня целый день.

– Много всего разного. Мне нужно, чтобы ты выполнял все, что я попрошу, поэтому да, я нанимаю тебя на весь день. Минимум двенадцать часов ты должен быть целиком и полностью в моем распоряжении.

– Когда начинать?

– Сейчас.

– Вот прямо сейчас-сейчас?

– Да.

– Двенадцать часов? Что ж, полагаю, я смогу отменить свои планы. С учетом твоей безупречной истории платежей. – Я улавливаю на том конце провода усмешку и кое-как подавляю раздражение в голосе.

– Отлично. Сколько?

– Тысяча. Я не стану тебя грабить, но если попросишь нарушить закон, придется накинуть сверху.

– Ты только тем и занимаешься, что нарушаешь законы.

Он смеется.

– И тем не менее. Ну, время пошло. Что тебе нужно?

– Во-первых, включи телевизор. CNN или любой другой новостной канал. Если там появится любая новая информация о пропавшей девочке по имени Энни Томпсон, звонишь мне. Во-вторых, ты помнишь Ральфа Аткинса?

– Конечно.

– Надо узнать, зарегистрировано ли на его имя оружие. И еще попробуй отследить его сотовый.

– Какой у него номер?

Я задумываюсь.

– Фак. Я что, его не прислала?

– Нет. Он у тебя есть?

– Да. Надо только поискать в телефоне. Я точно его сохраняла. Дай мне пять минут. Найду, где притормозить, и скину его смской.

– Я не знаю, какие именно у тебя представления о моих возможностях, но если Ральф пользуется своим телефоном, то лучшее, что у меня получится сделать, это определить, где он находится.

– Отлично. Мне нужно знать только одно: дома он или нет.

– Джесс, а что вообще происходит? Если я буду в курсе, чего ты пытаешься добиться, то от меня будет куда больше пользы.

Я слежу за разделительной полосой – пикап съезжает все ближе и ближе к встречному потоку машин – и пытаюсь справиться с этой махиной.

– Я думаю, что Ральф Аткинс похитил Энни Томпсон. Я пытаюсь найти его… или их.

– Чтобы что?

– Какая, к черту, разница, Майк? Теперь ты знаешь, что я пытаюсь сделать, так что просто помоги мне, и все.

– Не лучше ли позвонить в полицию? Без обид, но ты зарабатываешь на жизнь тем, что сосешь резиновый член. Ты не секретный агент.

– Уже звонила. Вряд ли эти мудаки распорядятся информацией правильно, но на всякий случай ты должен следить за новостями.

– Я зайду на один форум, попрошу, чтобы меня подключили к полицейскому сканеру этого района. Послушаем, о чем там они говорят.

– Было бы здорово. Отличная мысль.

– Других не держим, детка.

– Я скину тебе номер Ральфа через пару минут.

– Чао. – Щелчок, и я вновь остаюсь в машине одна. Бросаю телефон на сиденье и выжимаю газ до тех пор, пока стрелка спидометра не доходит до шестидесяти восьми – на восемь пугающих миль в час больше установленного лимита. Боже, сейчас мне бы не помешала пара крепких яиц.