Еврипид. Я утверждаю, что Орест не мог «притечь».Я утверждаю, что Орест не мог «притечь». Тайком, у власти не спросясь, явился он. Эсхил И верно! Впрочем, вовсе я запутался. Еврипид Ну, продолжай! Дионис Конечно, продолжай, Эсхил, А ты грехи по-прежнему выслеживай! Эсхил (читает) «…На холме, пред гробницей, я молю отца Услышать, внять…» Еврипид Опять он повторяется! «Услышать», «внять» – здесь тождество бесспорное. Дионис Чудак, ведь он же говорит с покойником: Хоть трижды повторяй, не докричишься тут. Эсхил А как же ты прологи строишь? Еврипид Расскажу. И если слово лишнее разыщешь ты Иль повторенье, смело мне в глаза наплюй! Дионис Начни! А мы посмотрим и послушаем, Насколько речь в твоих прологах правильна. Еврипид (читает) «Счастливейшим из смертных был Эдип сперва…»[92] Эсхил Свидетель Зевс, неверно! Был несчастнейшим. Еще не родился он и не начал жить, А Феб отца зарезать предсказал ему. Так почему ж зовешь его счастливейшим? Еврипид «…А после стал среди людей несчастнейшим…» Эсхил Да нет, несчастным был и оставался он. Еще бы: чуть родился, в стужу зимнюю На черепице выбросили мальчика, Чтоб, выросши, не стал отцеубийцей он. Едва дополз на костылях к Полибию. Потом старуху в жены взял, молоденький, К тому ж вдобавок – мать свою родимую, – И выколол себе глаза. Дионис Счастливчик, да. С Эрасинидом только что не бился он.[93]
|
