Эта реакция клинически проявляется (кроме неясного сознания, страха и возбуждения) бессвязной речевой продукцией по типу беспрерывного потока. Напоминает аффективно обусловленное состояние глоссолалии, описанной как истерический, массовый, религиозный экстаз при суженном сознании и сопровождающейся нанизыванием бессмысленных звукосочетаний (парафазии). Звуки, издаваемые больным ребенком при «речевой спутанности», эмоционально ярко окрашены, в связи с чем не сразу становится понятной бессмысленность произносимого. Многие слова заменены междометиями, нечленораздельными выкриками или повторяющимися звуками. Такие состояния длятся всего 1—2 дня и заканчиваются выраженной психической слабостью, истощением (астения). Они могут возникать и при более продолжительно протекающих реактивных состояниях, при добавочном психотравматизировании. От речевой разорванности при шизофрении речевая спутанность отличается наличием нарушенного сознания, отсутствием неологизмов (символическое значение, придаваемое больными бессмысленным словосочетаниям), нелепого рифмования, эмоциональной насыщенностью, кратковременностью, сочетанием с другой истерической симптоматикой (астазия-абазия — невозможность стоять и ходить, преходящие параличи, истерические припадки, рвота и пр.). Примером психогенной речевой спутанности может служить следующее наблюдение.
Больная Б., 17 лет. До привлечения к уголовной ответственности была психически здорова и никогда у психиатра не наблюдалась. В анамнезе: в возрасте 12 лет перенесла черепно-мозговую травму с явлениями сотрясения мозга, после которой отмечались склонность к истерическим реакциям, психогенным рвотам, заиканию, чувству удушья после конфликтов, а также к состоянию астении, сезонным колебаниям настроения. Тяжело переживала арест. Сразу после задержания у нее возникло состояние возбуждения с бессонницей, страхом. Поступила в стационар на судебно-психиатрическую экспертизу в состоянии острого возбуждения. Находится в непрерывном движении, быстро бегает из угла в угол, старается с разбега стукнуться головой о дверь, стену, царапает себе лицо, шею, бьет себя кулаком в грудь. На лице — испуг, глаза широко раскрыты, веки мелко дрожат, часто появляется застывшая страдальческая гримаса. Беспрерывно выкрикивает бессвязные слова, полуфразы, отдельные звуки. Говорит то еле слышным шепотом, то неистово кричит, пронзительно визжит. Все бессвязные высказывания явно относятся к травмирующей ее ситуации: «За что?.. За что?.. Угу-у-у-у... а-а-а (воет) ы-ы-ы... ага... отравите меня... убейте... (рыдает)... Ах, вот оно что?! О-о-о-о-о... Пить... пить... Ой, Господи!..» (катается по полу, вскакивает, вновь падает).
