РахманиновЧерты шизотимного типа мы находим в характере С.В. Рахманинова. Говоря о внешнем облике Рахманинова, отметим, что почти все знавшие его отмечали строгость выражения его лица, величественную осанку высокой фигуры, твердую, неспешную походку. Уже в молодости проявлялась шизотимная независимость Рахманинова от мнения окружающих. Так, на одном из ученических концертов в консерватории он исполнял свой Первый фортепианный концерт. Директор консерватории В.И. Сафонов, обыкновенно дирижировавший произведениями своих питомцев, особенно с ними не церемонился и бессердечно переделывал их композиции, внося поправки и сокращения. Учащиеся консерватории обычно не смели противоречить маститому мэтру и легко соглашались с его поправками и замечаниями. Но с Рахманиновым подобные вещи не проходили. Он не только категорически отказывался от переделок, но еще имел смелость останавливать директора консерватории, указывая ему на репетиции на неверный темп или нюанс. Незаурядный талант Рахманинова был настолько очевиден, что даже всесильный Сафонов вынужден был ему подчиняться. Свойства шизотимной отгороженности от окружающих отмечают в своих воспоминаниях А. Дж. и Е. Сваны: «Как и обычно, Рахманинов казался несколько сдержанным, как если бы между ним и остальным миром существовала стена, — может быть, незаметная, но все же стена...» В дружеской обстановке эта «стена», которой композитор отгораживался от посторонних людей, разрушалась, и он становился другим человеком. Некоторые паранойяльные черты Рахманинова проявлялись в его принцииис1Льности в отношениях с людьми, требовательности и строгости к своему композиторскому и исполнительскому мастерству. Тщательная отделка всего того, что Рахманинов сочинял и исполнял, упорство в достижении желаемого результата помогли ему внести большой вклад в мировую музыкальную культуру. Россини Черты жизнерадостного сангвиника с его неуемной любовью к жизни мы находим в творчестве Россини. «Великий и толстый маэстро», как его называл Мендельсон, мог искренне радоваться успехам как своих друзей, так и врагов, которых он никогда не воспринимал всерьез. В своей жизни Россини не имел жестоких внутренних разладов и конфликтов, не знал припадков хандры и самобичевания, что мы в изобилии можем найти в жизнеописаниях многих композиторов. Ничто не могло поколебать особой солнечности восприятия им окружающей жизни, которой пронизаны многие его сочинения. Он твердо знал — если произведение терпит неудачу, то виноваты в этом либо публика, которая не смогла понять его музыкальных мыслей, либо он сам, если музыка была им написана без увлечения. А это, по его мнению, не являлось поводом для уныния. В случае провала Россини заказывал хороший ужин и мирно наслаждался им в обществе прекрасной дамы. «Мое отчаяние всегда отступает перед аппетитом!» — любил говорить неунывающий маэстро. Отрывки из музыкальных сочинений, которые провалились на широкой публике, но были, по мнению Россини, удачными, не выбрасывались им, а переносились, причем неоднократно, в другие сочинения. «Не пропадать же хорошей музыке», — говорил Россини критикам, когда они находили повторы в его новых сочинениях. Мощная психологическая защита, выстраиваемая Россини перед неприятностями жизни в виде добродушного юмора, компании друзей и любовь к хорошей кухне помогали ему создавать светлую и радостную музыку с таким зарядом оптимизма, какой мы редко найдем у какого-либо другого композитора. Выводы Проявление музыкального дарования зависит не только от учителей, которые его воспитывают, и не только от природных задатков чисто музыкальных способностей. Многое оказывается связанным и с психодинамическими характеристиками личности, фундамент которых составляют врожденные свойства нервной системы. Классические типы темперамента разделяют всех людей на четыре большие группы, но в чистом виде эти типы встречаются довольно редко и существует большое количество взаимопереходов и взаимовлияний одних типов на другие. Более тонкую классификацию предложили К. Леонгард и Н. Шмишек, чьи выводы сделаны на основе клинических исследований и наблюдений. Характер того или иного композитора неминуемо проявляется и выражается в его музыке.
|
