Роберт Лоуренс Стайн. Нэнси наступала на нее с вытянутыми руками, словно собираясь задушить, — возможно, так оно и было.

Нэнси наступала на нее с вытянутыми руками, словно собираясь задушить, — возможно, так оно и было.

— Нэнси, милая, очнись! Пожалуйста! Ты слышишь меня?

Но сестра надвигалась на нее как лунатик — казалось, она не слышит и не видит Эмили. Все ближе и ближе...

Бац! На голову Нэнси с глухим треском опустилась тяжелая лопата. С громким стоном девушка сползла на землю, руки ее медленно опустились, и она упала набок.

— Эмили, ты тут?

Над краем могилы возникло лицо Джесси.

— Нэнси... — прошептала Эмили. — Она...

— С ней будет все в порядке. Ты-то как? — По щекам Джесси катились крупные слезы, поблескивая в лунном свете.

— Наверное, ничего... — Эмили все еще трясло. — Только помоги мне выбраться отсюда. Пожалуйста.

Через несколько секунд Джесси уже вытягивала ее из могилы. Лежащую без сознания Нэнси они трогать не стали.

— Наша палатка совсем рядом, вон за теми деревьями, — сказала Джесси. — Постой тут минуту, пока я сбегаю за остальными.

Эмили обессиленно опустилась на землю, чувствуя се­бя совершенно опустошенной. Она проследила взглядом за Джесси, быстро скрывшейся за деревьями, затем посмотрела на Нэнси. Сестра лежала такая спокойная, такая умиротворенная — в ее лице больше не было ненависти.

— Я даже не догадывалась, — сказала Эмили, обра­щаясь к сестре. — Даже не подозревала.

— Моей главной тайной был Даррен, — сказала Джесси, устраиваясь на кровати поудобнее и поджимая под себя ноги.

— Даррен? — Эмили прислонилась спиной к стене и положила загипсованную руку на колени.

С момента их возвращения домой прошел день. За это время семья успела созвониться с нужными вра­чами и устроить Нэнси в подходящий госпиталь. Эмили загипсовали руку. Родители узнали обо всем, что происходило в последние месяцы. И все вдруг почувствовали, как хорошо было снова оказаться дома.

Но вот наговориться и обсудить все между собой Эмили и Джесси еще не успели.

— Даррен — это мой парень, — объяснила Джесси, слегка покраснев. — Он учится в частной школе, и мы можем видеться только во время каникул.

— А почему же он не приходил к нам? — удивилась Эмили.

— Папе не нравится, что он старше меня на три года. Тоже мне, разница в возрасте. — Джесси скорчила рожу. — Нам запрещено встречаться и даже разговаривать по телефону.

— Так вот кому ты звонила по ночам!

— Ну да. А иногда мне приходилось ночью убегать из дому — через окно. Я бегала встречаться с Дарреном.

— Как это ужасно, что тебе приходится скрываться! — Эмили чувствовала себя виноватой. С каждым словом становилось ясно, что она была страшно несправедлива к Джесси.

— Наверное, из-за этого у меня был очень таинственный или, может быть, подозрительный вид. Я ведь совершенно не привыкла скрываться. Я все время дергалась и никак не могла расслабиться. Мне все казалось, что вот-вот меня застукают.

— Бедная, — сочувственно улыбнулась Эмили.

— А потом я была совершенно сбита с толку.

— Кем?

— Тобой. Я никак не могла понять, за что ты меня так ненавидишь. Ты обвиняла меня во всех своих неприятностях. Я уже стала думать, что у тебя с головой не в порядке.

— Извини. Мне очень жаль. Это подстроила Нэнси. Она все время восстанавливала меня против тебя, убеждая, что это ты... Все это так ужасно. Сестра винила меня в смерти отца.

— У меня была подруга, — задумчиво сказала Джесси. — Ее звали Жоли.

— Знаю, — выпалила Эмили, чувствуя себя еще более виноватой.

— Это самая страшная история в моей жизни, — мягко проговорила Джесси, удивленно покосившись на Эмили, и перевела взгляд на окно. — Все эти кошмарные слухи о том, что я виновата в смерти подруги. Это был несчастный случай. Но, поскольку все видели меня рядом с телом, поскольку я первая оказалась рядом с ним, все решили, что я — убийца. Это было так больно, так несправедливо, — голос Джесси дрогнул. — Никто мне не верил. Никто не хотел знать, что произошло на самом деле. А мы просто подрались. Из-за парня. Не так уж это было серьезно. Но извиниться я уже не успела...

— Представляю, как тебе было одиноко. — Эмили не выдержала. Выбравшись из постели, она поднялась и пересела на кровать Джесси.

— Это было невыносимо. И вот, стоило мне пере­ехать к вам, как все началось по новой. Ты обвиняла меня в ужасных вещах и даже не хотела слушать мои оправдания, не хотела знать правду. А на самом деле все оказалось еще страшнее, чем мы могли бы предположить.

На глазах у Эмили выступили слезы. Здоровой рукой она обняла Джесси за плечи и легонько сжала их. Джесси обняла ее в ответ.

— Обещаю, что отныне мы будем настоящими сестрами, — сказала Эмили, вытирая слезы. — Теперь все пойдет иначе.

Джесси хотела ответить что-то, но тут в комнату влетел Рич — как всегда, с книжкой в руке.

— Пора обедать, — крикнул он весело, но, заметив на глазах у девчонок слезы, смутился и покраснел. — Вас зовут... эээ... вниз.

У тебя-то как дела, Рич? — Эмили вдруг поняла, что должна стать и ему настоящей сестрой. — Что ты там читаешь?

— Небось, опять своего Стивена Кинга, — с улыбкой качнула головой Джесси.

— Нет уж. Хватит с меня ужасов, — заявил Рич, показывая обложку. — Это легкий детективчик про мальчиков Харди. А что, очень даже ничего.

— Легкий детективчик?

— Вот это да! Да у нас и впрямь начинается новая жизнь! — улыбнулась Джесси.

Роберт Лоуренс Стайн