Профессор Милованов-Миловидов. – В последний раз мы с вами, Людмила Викторовна, встречались по поводу старинного перстня с драгоценными камнями– В последний раз мы с вами, Людмила Викторовна, встречались по поводу старинного перстня с драгоценными камнями. С бриллиантами, кажется? – Да, Юрий Федорович, вы мне о них тогда много интересного рассказали. – Вы тогда служили в УВД Смоленска, в чине, если не ошибаюсь, капитана милиции, в должности криминалиста? – От вас ничего не скроешь. – А нынче в каких чинах? – Майор милиции. – А тот симпатичный капитан, что руководил следствием по тому делу, у него еще прозвище забавное было – «крутой опер»… – Он теперь мой муж. – Но вы представились как Конюхова?! – Я не стала ничего менять – рассмеялась Людмила, продемонстрировав и белоснежные зубки, и очаровательную ямочку на левой щеке. – И это правильно! – имитируя южный акцент, согласился хозяин квартиры. – А вот мне пришлось… – Вам-то что менять? – Когда в Питере арестовали моего деда, Федора Галактионовича Милованова, то во время допроса в Петрочека его записали как Милованова. А во время паники, когда случилось восстание в Кронштадте, документы потеряли. Хотели деда расстрелять в рамках так называемого «заговора профессора Таланцева» – помните, тогда по этому делу проходил и поэт Николай Степанович Гурилев… – Помню, конечно. Тогда еще около ста человек расстреляли. – Да, в списках была фамилия Милованов. Списки чекисты восстанавливали по памяти и с помощью простого метода: прошлись по камерам и приказали сидельцам представиться. Дед должен был бы представиться как генерал Милованов, но, сообразив, что есть в судьбе некая лазейка, сказал: «Полковник Генерального штаба Миловидов». – Неужто сработало? – Фокус в том, что это была хотя и не вся, но правда: генерала от инфантерии он получил вместе с офицерским Георгиевским крестом после Брусиловского прорыва. А до того был, соответственно, полковником. – Но фамилия… – А предки наши еще в XVIII веке носили двойную фамилию, сохраняя верность двум древним семьям. Потом, уж и не помню, на каком витке истории, осталась от фамилии одна половина… – Неужели не разобрались там, в Петрочека? – Разобрались бы, конечно, но, во-первых, спешили – Зиновьев торопил Агранова, который вел то дело… Ну и во-вторых, среди чекистов оказался бывший поручик, недоучившийся гимназист, который по причудливому стечению обстоятельств получал на фонте своего «Георгия» вместе с начальником разведки Брусиловской армии… полковником Миловановым. Характерную бравую внешность выпускника Пажеского корпуса он запомнил, а на фамилию тогда внимания не обратил. Он и подтвердил: «Знаю я, говорит, товарищи, этого полковника. Если бы не он, нам тогда с немцами было бы не справиться. Грамотный человек, и отчаянной храбрости…» – Освободили? – Не сразу. Но смертельная волна над головой уже прошла[3]. – Ишь, какая у вас двойная жизнь. И тебе Милованов, и тебе Миловидов. – И ничего удивительного: я по гороскопу – Близнец. У меня все в двойном варианте. И профессий, как минимум, две. И докторские две защитил – по истории и искусствоведению, и детей двое, жена вот только одна. Как говорится, возможны исключения. – А драгоценные камни? Сколько среди них «любимых»? – Два! – рассмеялся хозяин. – Какие же? – Корунды и изумруды. – Так разве ж корунд – драгоценный камень? – Еще какой! Между прочим, и рубины, и сапфиры – это корунды. Корунд – слово индийское, а русское слово для них одно: яхонт. Помните из сказок и былин это слово? – Еще бы, в сказках самое распространенное. – Между прочим, корунды-яхонты еще и потому во всякие сказки попадали, что имеют из всех, наверное, драгоценных камней наибольшее количество вариантов окраски – от совершенно бесцветного и белого, до красного, синего, зеленого, желтого и фиолетового. У ювелиров известно более пятидесяти вариантов цвета корунда. – Собираясь на встречу с вами, я узнала, что в коллекции Горного института – корунды сорока цветов и оттенков только с одного острова Цейлон. – А, разоблачили себя… А то прикинулась первоклассницей. «А что такое корунд, профессор?» – рассмеялся Милованов-Миловидов. – И все же, я не совсем понимаю разницу между рубином и сапфиром, – они, выходит, оба корунды? – Да, но рубин – красный корунд, а сапфир – синий. – Тогда сразу, если не возражаете, ограничим разговор только рубинами. – Химические подробности Вас интересуют? – Мало. – Тогда опустим их. Что вам как криминалисту нужно знать? Способы подделки? – В другой раз. – Наиболее комфортные варианты незаконного перемещения через границу? Методики определения следов рубинов? Имею в виду… – Знаю, знаю – есть методики, позволяющие точно определить: были ли в тайнике рубины или нет. – Опускаем. Запаха рубины не оставляют, как героин, например, но следки, как говорят следователи вашего ведомства, оставляют. Таблицы определения ценности камней в зависимости от размеров, способов огранки, думаю, вы тоже видели. Тогда что? – История. – История наиболее крупных камней? – Шире! Насколько цена камня зависит от исторического прошлого? И самое главное: правда ли, что от истории камня зависят его, якобы, некие «волшебные», или скажем точнее – неизученные свойства? – Ишь куда копнула, простой милицейский криминалист. Это тема опасная… – Для кого? Для криминальных авторитетов, которые могут интересоваться такими «камнями с прошлым»? – Если бы речь шла только о них… Профессор встал и подошел к окну. В прозрачном августовском воздухе хорошо просматривался берег Строгинской дельты и даже противоположная сторона – крутой спуск к рекe со стороны улицы Живописной. – Опасная это тема… – Есть примеры? – Есть опыт консультирования очень разных людей по вопросам малоизвестных особенностей драгоценных камней. – Не напугали. – Тогда приступим…
|
