Воспоминания Зинаиды из Терновки

С отцом Михаилом я познакомилась в 1954 году, когда скончался мой дедушка. На второй день после его смерти мой дядя Николай привез в свой дом Мишеньку и бла­женную Оленьку. Мне было тогда 15 лет, а Мишеньке бы­ло 24 года.

С этого времени Мишенька, и Оленька остались в доме дяди и молились день и ночь до сорокового дня. Это бы­ло для нас всех необычно, чтобы так долго молились. Днем они молились, а вечером дядя приходил с работы, накрывал на стол и собирал поминать всех старушек с ок­руги. И так было все сорок дней.

За Мишенькой ухаживала тогда девица Шура, она бы­ла старше его лет на двадцать. Он днем сидел в кресле, а спать его укладывали в кроватку.

У Оленьки состояние было еще более тяжелое, чем у Мишеньки. Она все время находилась в кроватке на ко­лесиках. В ней она почти всегда сидела или полулежала, и в церковь ее возили редко.

Оленьку взяла в свой дом тетя Таня, а у Мишеньки сво­его дома не было. Но Терновка ему понравилась, и имен­но наша улица. Раньше она называлась улица Гора, а сей­час ее название Ростовская.

Мишеньку все приглашали пожить, но он шел всегда туда, как он сам говорил, "куда Господь открывает доро­гу". И там жил у кого неделю, у кого две, а у кого месяц.

Но это было все временное местожительство. А пер­вый, кто его поселил постоянно, был Куршев Михаил. Две его дочери Нина и Анна были постоянными помощницами Мишеньки.

При помощи прихожан на его участке для Мишеньки построили келью. Это был не дом, а именно кельюшка, как мы ее ласково называли. Состояла она из одной комнатки размером четыре на четыре метра и была вся украшена иконами. Кроме Мишеньки, в ней жила его нянька и иногда приезжала его мама, мать Анна, как мы ее называли.

В келье у него всегда было много людей. Мишеньку все любили. Он нас всех согревал своей любовью и многое нам открывал. Мы ведь до него жили не благочестиво. В церковь ходили редко, постов никогда не соблюдали.

Мишенька нам часто рассказывал о том, как жить благочестиво, как нужно молиться. Часто в келье читали духовные книги и пели духовные песни. Нередко они нас просил читать вечерние молитвы, а службы они всегда с Шурой сами правили.

Летом мы возили Мишеньку на службу в Мйтрофаниевскую церковь на его колясочке, а зимой эту коляску ставили на санки с полозьями. Народу набиралось по­мочь всегда много, а особенно в воскресные дни.

Летом Мишенька не разрешал коляску быстро везти, колесики были маленькие, часто ломались. Зато зимой мы его возили с ветерком. Двое становились в упряжку, а двое сзади подталкивали. Мишенька говорил своей няне:

— Ты только от меня не отставай, держись за коляску.

Эти поездки всегда были для нас очень радостны, и как я сейчас понимаю, это было самое счастливое время в мо­ей жизни.

Мишенька сам никогда не унывал и всегда всех встре­чал радостно. От одного его вида все скорби и заботы от­летали. Он был для всех нас утешителем.

Он часто говорил притчами, как и Господь говорил. Для нас многие его слова вначале бывали непонятны, а проходило время, и все прояснялось.

Однажды зашел необычный разговор. Мишенька, ог­лядев всех нас, стал называть наши имена:

— Сначала тетя Маша, потом тетя Клава....

И дальше он начал перечислять многих других стару­шек, которые его окружали. Моей маме он сказал:

— А вот тетя Тоня и тетя Настя вместе...
Все спрашивают:

— А что вместе? Мишенька, ты нам объясни, что эти слова означают.

Все были в недоумении. А он тогда только посмеялся и сказал:

— После узнаете.

Лет через двадцать его слова начали сбываться. Первая умерла тетя Маша. Потом тетя Клава. Никто сначала не придавал этому значения. Умирают люди и умирают. Своей смертью, как будто так и надо. А потом, когда в один день и даже в один час скончались моя мама и тетя Настя, всем стали понятны Мишенькины слова. Он за много лет предсказал, в какой последовательности будут умирать старушки, которые ему служили.

Мишенька часто в своих беседах рассказывал о гряду­щих событиях, о последних временах. Как антихрист придет, как будут печать ставить. Говорил о том, как люди будут жить в то время, в котором мы сейчас живем.

Мы тогда часто недоумевали, как это все будет, даже не верилось, что это может случиться. В то время никаких книг не было, а Мишенька это все знал, ему все было от­крыто.

Моя мама не получала пенсию и некоторое время из-за этого переживала, а Мишенька ей и говорит:

— Тетя Тоня, пенсию ведь дает бес, и название-то ему "Со бес". Не печалься и не тужи, нуждаться ты не будешь.

И действительно, когда мама, по благословению Ми­шеньки, перешла ко мне жить, то у меня сразу изменился достаток и я была в состоянии содержать и ее, и свою большую семью.

Мишенька многим помогал, многих исцелял от болез­ней, по его молитвам множество людей изменяли свою жизнь и начинали жить благочестиво.

Когда Мишенька уже жил на улице Революционной, мы нередко из Терновки приезжали в воскресные дни в Успенский собор, чтобы после службы зайти к нему.

Однажды у меня долгое время болела дочь. Мы уже не знали, чем ей помочь. После службы зашли с ней к Мишеньке, он тогда был уже отцом Михаилом, и вместе потрапезничали. Потом он помолился, подержал руку над головой дочери, и она после этого сразу выздоровела.

Таких случаев было множество, просто невозможно всех перечислить. К врачам мы никогда не обращались, а во всех болезнях всегда просили помолиться отца Михаила.