Из второго действия

Когда случается, что князьВ гостинице задержится, охранаВсю ночь не дремлет.И о-химэсама,Дочь князя,Охраняется надежно.Проходит с гулкой колотушкой сторож,Отстукивая время.ДевятьУдаров - скоро полночь...Тишина...Потом опять проходит сторож.ВосемьУдаров... О, неразумное сердце ребенка! Как ловко все удалось! Никто не заметил! Удача! Удача! Сжимая в руках Парчовый кошель, Из ворот выбегает Санкити, не помня себя От восторга. Ему не до сторожа. Он колотушки не слышит. Бежит. Бежит, задыхаясь, Стремглав. Но сторож увидел И бросился следом - В погоню!...МальчикЗаметил. Заметался. На замке Все двери. Негде спрятаться. ЮркнулВ знакомые ворота. В паланкин!Дверь запирает изнутри. Ложится,В комок свернувшись, на полу...Но сторожУвидел все! Он подбегает, Нажал на дверцу, Поднял занавеску.

- Я-а! Вот ты где! И кошелек с деньгами в руках! Эй, люди! Вор! Вор! Держите! Маленький погонщик Санкити своровал кошелек с золотом! Эй! Эй! Все идите сюда!..

Так он вопит. Бедняга СанкитиПопал, как мышка в мышеловку,В ловушку, что из этой тесной жизниВвергает в преисподнюю. На крикСбегаются все слуги, все служанки,Охрана с палками,Большие самураиИз свиты юной госпожи, другиеПроезжие, разбуженные крикомИ суматохой.Тащат паланкинНа середину улицы. ПриносятШесты с подвешенными фонарями. Является начальник стражи.

- Отчего тревога? Всех на ноги подняли из-за мальчишки! Вытащите его из паланкина!

- Мы повинуемся! - И стражники проворно Распахивают дверцы паланкина.- Ну! Выходи! - Но Санкити молчит.Они его вытаскивают грубо За маленькие руки. - Вот вам деньги, Что я украл!Вот кошелек, начальник! Возьмите! - Санкити глядит кругом, Наморщив брови И сверкая дико Глазами. - Хо! Да он совсем ребенок! Не мог же он одинУстроить кражу? Что-то не похоже!Найти его сообщников!Всех-всехПогонщиков собрать сюда!- ПриказНемедленно исполнен будет! - Стражи В соседние гостиницы бегут. Сзывают всех погонщиков. Ведут И Хатидзо Шмеля, Хоть вдребезги он пьяный... Шатаясь, Шмель гудит:- А где он, вор? Ха! Ты, чертенок? Опозорил нас, Погонщиков! В тюрьму его! Казнить! Распять его! Распять! - И он с размаха Бьет Санкити ногою в спину. МальчикЛетит на землю кувырком. Разбил Он лоб о камень. Кровь струей пурпурной Окрасила лицо. Но дикий духВ его груди еще не укрощен! Он на ноги вскочил:- Как! Ты посмелМеня пинать ногою? Погоди, Проклятый Шмель! Тебе я ноги-руки Пооборву!.. Он хочет броситься на Хатидзо. Его удерживают силой. Старший Бранит Шмеля:- Как, негодяй, ты смелПри нас, при самураях, бить ребенка, Пинать ногами? Грязная скотина! Ответишь ты за буйство! Санкити Опять рванулся.- Он меня ногою Ударил! Негодяй!А я-то думал,Никто из низкой черни не посмеетМеня ударить!..

И не только ногою пнуть, но даже мечом зарубить не посмеет! А теперь у меня на лице позорные рубцы!

Нет-нет! Я отомщу тебе, проклятый! Пусть голову мне отсекут! Но раньшеЗубами в морду я тебе вцеплюсь! Месть Дикаря узнаешь! - Слезы гневаИз глаз его ручьями полились.Такая ярость в этом юном сердце,Что волосыНевольно встали дыбомУ всех, кто это видит... Сигэнои,Разбуженная шумом, Из дома выбегает посмотреть, Что за беда стряслась. И видит сына,Толпу погонщиков и стражу, Узнает,Что сын украл... Она теряет силы От страшной вести Может только плакать! Ах, если все откроется, к чему Ее старанья тайну сохранить? Что, если слух пройдет: "Молочный брат княжны - Простой погонщик, Да к тому же - вор!"Досада, жалость, ужас, гнев, любовьЕе терзают.- О, какое горе!

Ах, неблагодарный! А я-то о тебе так заботилась с самого нашего отъезда! Все мои хлопоты о тебе пропали впустую. Ты совершил ужасное преступление. А мне казалось, что в твоих жилах течет благородная кровь!

О, как жаль, как жаль, что тебя так дурно воспитали. Ты так испорчен! Видно, оттого твои родители и не хотят тебя узнавать. Оттого и стал ты простым погонщиком!

Я тоже знаю, что такое - иметь дитя. А сердце матери всегда одинаково. Если бы твоя мать узнала, что ты сделал, ну как ты думаешь, прибежала бы она сюда спасать тебя, даже если она готова броситься в огонь и воду для твоего спасения? Пусть со стороны кому-нибудь и кажется, что мать равнодушно позволяет погибнуть своему ребенку. Но разве - в глубине души - она не взывает к богам и буддам, моля сохранить твою жизнь?

Но ребенок твоих лет не мог сам пойти на такое преступление. Кто приказал тебе украсть? Быть может, твой отец, впавший в нищету? Или кто-нибудь чужой?

О, я представляю себе, что сейчас творится на сердце у твоей матери! Мы с тобой эти дни так подружились в дороге. Да, я хочу спасти тебе жизнь. Если б только на доброе имя моей юной госпожи не упало позорное пятно, я была бы готова сказать, что ты мой сын, что ты ее молочный брат, лишь бы спасти тебе жизнь. Ну, отчего ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь в свое оправдание!

Из глубины души, Из самых недрТоскующего сердцаЛьются слезыНесчастной матери.Ее рыданья Как будто умоляют всех понять,Что перед ними - сын...Что перед сыном - мать... Но мудрено им догадаться! И Санкити Дикарь Пытливо смотритВ лицо несчастной матери - и вновь К земле глаза он опускает... Слезы Ему сжимаю горло... Он молчит... И наконец:

- Послушай, госпожа кормилица! Я один, один пустился на это позорное воровство. Да и чего же ждать от простого мальчишки-погонщика?

Я никого не стыжусь. Но перед тобой мне стыдно. Вот ты спрашиваешь меня: не ради ли моего отца я украл? Жестокие слова! Поверь, будь у меня отец, не пришлось бы мне лошадей гонять. Но я не знаю, есть ли у меня отец. Хоть краем глаза взглянуть бы на него!..

Правда, у меня есть мать, но она боязлива, как все женщины... И она служит в знатном доме. Мы теперь чужие друг другу.

К чему мне оправдываться? Все равно: теперь я заслужил кличку "вор"! Меня опозорили перед целым светом.

Я никогда не посмею взглянуть в глаза моему отцу! Я молю, убейте меня! Скорее убейте меня!

Когда ты так говоришь со мной и жалеешь меня, я теряю мужество. Еще немного - и я не захочу умирать.

Отойди от меня. Вернись в гостиницу для знатных людей. Я не хочу больше видеть твоего лица!..

Он прижимает оба рукава К своим глазам И плачет.Сколько силыВ его мятежном сердце!.. СигэноиСовсем теряет разум: - Умоляю! О, будьте милосердны! ПощадитеВоришку... мальчика!.. Я, Сигэнои,Готова жизнью поручиться За этого несчастного ребенка! Она рыдает в голос, Позабыв,Что самураи смотрят на нее И слушают... Она ломает руки И падает без сил Ничком на землю...Тут старший из вассалов - ХондаЯдзаэмон - выходит из дверей: - Мне доложили О происшествии! И я постановляю:

Поскольку украденная вещь была возвращена, а главное, поскольку мы находимся в пути, следовательно, в чужих владениях, - считать, что столь ничтожное дело не требует судебного разбирательства.

Дарую жизнь тебе.Вставай - и уходи! -Он поднимает Санкити с землиИ ставит на ноги.Но дикий мальчуганПо-прежнему глубоко безутешен: - Так опозорить И потом простить?

Как же мне жить теперь? Нет-нет, если у тебя в сердце есть сострадание, вели казнить меня! А лучше - убей меня сам, своим мечом!

Он снова падает на землю. Старый Хонда Разгневан.

- Ах ты, маленький наглец! Ни в старых, ни в новых законах - нигде не сказано, чтобы карали смертью за такой ничтожный проступок.

Вставай, ну! И проваливай отсюда!

Но Санкити упрям: - Так вы насильно, Жестокие,Мне навязать хотите Поруганную жизнь?..О, о! Теперь Я знаю, что мне делать! Санкити вдруг вскакивает на ноги. - Я-а!Ты, подлый Хатидзо!Меня ногами,Как червяка, топтал! Оставил знакПозорный на моем лице! А я -Сын самурая. Каждый самурай, Когда он опозорен, умирает.Мои слова ты слышал -И не понял? Не кончив говорить,Одним рывкомКороткий меч,Отточенный, как бритва,Из ножен выхватив,ВдругСанкитиБросается к Шмелю -И быстрым взмахомЕму перерубает шею! Взмах -Как молния удар! И голова Слетела с плеч. "Убийство! Стой!" -Все разом вскрикнули.Его хватают."Пощады не проси!"Десяток рукВеревкой скручивают малыша,Сам Хонда потрясен.Он объявляет:

- Да! Приходится сдать его с рук на руки старосте этого селения. Послать его под стражей в здешнюю управу!

Ну что ж ты сел на землю? Встань! И стражиУбийцу маленького поднимаютИ ставят на ноги. Мать - Сигэнои, -Теряя разум,Может только плакать.Она понять не в силах, что стряслось,И только повторяет:

- Я еще никогда, никогда не слышала, чтобы в такое время... в такое время, когда свадьба готовится... кого-нибудь веревкой связывали... бросали в тюрьму... Я еще никогда...

Она шатается... Ее уводят в дом.Она шагнет, Оглянется - и снова Шагнет бессильно... Мальчик провожает Глазами мать. Потом покорно, Закрыв глаза, Стоит, как будто в камень Он обратился. Но в себя приходит И говорит:- Что ж... этого я и хотел. Не мог я Жить опозоренный. Меня ногами Пинали. Лоб расшибли. А потом Швырнули жизнь, как нищему - подачку. Э! Одному спуститься в ад? Не лучше ль С собою взять попутчика? И разом Поклажу двух хозяев подвезти? За тот же путь словчить двойную плату? Умрут все люди. И отец и мать Когда-нибудь умрут. И под конец Мы, трое, там сбредемся, не боясь Разлуки. Все приходят из другой Гостиницы на землю. И должны Мы к вечеру в харчевню возвратиться. Пошла в обратный путь, моя лошадка! Споткнулась, стерва? Но!.. Корэ-корэ! Хоп-хоп!.. Любой бесстрашный самурай Его отваге может подивиться. У седовласого Ядзаэмона Слезинки навернулись на глаза. Жаль смельчака! И Санкити уводят.Толпа расходится угрюмо... Все тихо.Только крики сторожей, Следящих за огнем, стук колотушек Порою нарушают тишинуГостиницы,Где сном глубоким спитО-химэсамаСо своею свитой.