НЕКОТОРЫЕ ПРИМЕРЫ

Превращаясь в самостоятельную личность, связанную отно шениями с другими людьми, вы сможете обнаружить пози тивные сдвиги и в общении с матерью.

Джулии уже миновало тридцать лет, когда она начала обсуждать с матерью проблемы самостоятельности, диффе ренциации и установления границ. Поначалу это было нелег ко: матери казалось, что Джулия отвергает ее. Тем не менее обе искренне старались сохранить отношения. Мать обещала прислушиваться к словам Джулии и не воспринимать каж дую реплику как попытку оттолкнуть ее.

К примеру, Джулия говорила ей: «Мама, когда я тебе объясняю, что в этот раз не смогу привезти детей в гости, вместо того чтобы обижаться и замыкаться в себе, ты могла бы просто сказать, как тебя это огорчает, и попытаться по нять меня». Мать научилась осознавать, что дифференциа ция работала на Джулию, но не против матери. Она начала уважать независимость своей дочери, а не возмущаться ею.

Постепенно мать стала оказывать дочери подлинную поддержку. Как-то раз Джулия зашла в гости, и, к ее изумле нию, мать сама предложила: «Давай я присмотрю за детьми, чтобы у вас с Ричи был свободный вечер. Вам ведь редко уда ется побыть наедине». Разумеется, эта инициатива была с благодарностью принята. Позднее, когда молодые переехали в другой дом, далеко от того места, где жила мать, она смири лась и с этим. Она сказала Джулии, что у нее теперь есть своя жизнь, церковь, увлечения и что, хотя она и будет по ним скучать, для семьи это наиболее правильное решение.

Конечно, «мамочка верна себе». Ей все-таки трудно на прямую обсуждать проблемы, и подчас она не желает принять отрицательный ответ от Джулии. Однако и Джулия, в свою очередь, научилась терпеливо относиться к проявлениям материнской слабости и поняла, что мать не обязана быть со вершенством. Поскольку она усиленно работает над исправле нием собственного характера, она не может судить мать, а отношения Джулии с людьми из группы поддержки позволяют ей не требовать от матери, чтобы та по-прежнему играла роль «родительницы».

Однако наиболее неожиданными для Джулии оказа лись те чувства, которые она стала в глубине души испыты вать к матери. В раннем детстве присутствие матери порож дало в ней тревогу — такой была реакция девочки на удушаю щую близость. Но теперь, когда женщины стали друзьями, Джулии подчас даже не хватало общества матери, и ей хотелось больше времени проводить с ней. Наконец-то они с ма терью сумели установить хорошие отношения. Организовав свое личное пространство, люди создают основу для близких и нежных чувств по отношению друг к другу.

Джулия начала замечать хорошие качества матери, она оценила ее доброту и самоотверженность, постоянные хло поты по дому, теплоту и гостеприимство. Теперь обе женщи ны наслаждаются своей дружбой, хотя прежде они и мечтать об этом не смели. Процесс был нелегким, но, когда матери и ее выросшему ребенку удается признать самостоятельность и независимость друг друга, они могут обрести ту близость, которую прежде напрасно пытались найти.

Глава восьмая
МАТЬ — «ОХОТНИЦА ЗА СКАЛЬПАМИ»
потребность быть принятым - что нуждается в принятии - потребность в интеграции - - - - последствия воспитания: проблемы общения - функциональные проблемы - эмоциональные проблемы - нынешние отношения с матерью

С раннего детства Дэн Джонсон знал, что его мать Лиз гордится им. Друзья жаловались на отчужденных и не оказы вающих им достаточного внимания матерей, но Дэн этого просто не понимал — его мать всегда была рядом, подбадри вая его в любом начинании и радуясь успехам сына не мень ше, чем он сам. «Ты — победитель!» —– твердила она ему перед началом баскетбольного матча, и при такой поддержке Дэн отличался во всем: и в спорте, и в учебе, и в школьном совете. Мальчик рос, ощущая, что его любят и им гордятся. Но уже взрослым он начал припоминать прямо противополож ную реакцию матери.

К примеру, во втором классе, когда ему не удалось получить главную роль в школьном спектакле, Дэн столкнулся с оборотной стороной материнского обожа ния. Лиз была разочарована. «Ты — Джонсон! — сказала она ему. — Джонсоны не проигрывают. В другой раз не подводи меня!». И она затеяла скандал с руководством школы, ярост но требуя от учителей отчета, почему они так отнеслись к ее ребенку. Эта история сбивала Дэна с толку. Все-таки кто был виноват в неудаче: он или учителя? Лиз палила из всех пушек по обеим мишеням.

Кроме того, Дэну казалось, что мать как-то эгоистично относится к его успехам и норовит поведать о них всем под ругам. Как он ненавидел те дни, когда бридж-клуб собирался у них в доме! Мальчик пытался потихоньку прокрасться ми мо гостиной, выбраться на улицу, чтобы покататься с ребята ми на велосипеде, но мать уже подкарауливала его. «Расска жи-ка дамам о своем научном проекте!» — ворковала она и, сияя от счастья, наблюдала, как он развлекает честную ком панию.

Иной раз в такие моменты Дэн подмечал на себе взгляд матери. Она разделяла его успех до такой степени, что вместе с ним шевелила губами. «Неужели она знает, что я скажу в следующую секунду?» — удивлялся он. Можно было поду мать, что выступает сама мать, а не он.

Потребность Лиз быть «выдающейся» колебалась меж ду двумя способами выражения. Иногда ей было достаточно купаться в лучах славы Дэна, сознавая, что его достижения бросают яркий отблеск и на нее. Но в другие моменты ей тре бовалась хвала непосредственно за ее собственные заслуги, и тогда Лиз подбирала себе аудиторию — обычно своих же сы новей — и делилась с ней своими прежними и нынешними успехами. Тем ей хватало: ее внешность, занятия, друзья, ду ховный рост, оценки в высшей школе, мужчины, которым она нравилась, и т. д. Лиз рассказывала о себе со множеством подробностей, не жалея времени на изложение деталей и драматические паузы.

Потребность Лиз в восхищенной публике возрастала к ужину, когда семье волей-неволей приходилось ее выслу шивать. Поскольку мать полностью узурпировала разговор, больше никто не имел возможности поведать о своих делах. Тогда муж и дети усвоили тактику вахтовой службы.

Кто-нибудь из них должен был проявить заинтересо ванность в рассказе Лиз. Это был № 1. Лиз, польщенная и до вольная, начинала обращаться исключительно к этому собеседнику. Пока этот член семьи приносил себя в жертву матери, остальные могли спокойно поболтать. Когда же № 1 чув ствовал, что его терпение на исходе, он пинал под столом № 2, который «заступал на вахту» и принимался настойчиво упрашивать маму «рассказать, как понравилось всем ее пла тье». Лиз автоматически переключалась на № 2, а № 1, «сме нившись с вахты», радостно присоединялся к подлинному семейному разговору. Лиз не догадывалась об этой стратегии — родные любили ее и не хотели ранить ее чувства, но им нужно было найти какой-то способ, чтобы вытерпеть ужин за одним с ней столом.

Чувства Дэна к матери не отличались устойчивостью. Какая-то часть его нуждалась в ее восхищении, которое по могало юноше продержаться в тяжелые периоды жизни. В колледже, когда его бросала подружка или он получал плохую оценку на экзамене, Дэн тут же звонил матери, и мать с готовностью принимала участие в разыгрывавшейся драме, браня профессоров и девушку, «которая попросту его не сто ила». Мать уверяла Дэна, что он самый умный и красивый мальчик во всем университете и что ему нужно лишь встре тить людей, которые смогут его понять. Она упорно повторя ла: «Ты — восходящая звезда. Сделай так, чтобы я гордилась тобой». Дэну это помогало — по крайней мере до следующего экзамена или до разрыва с очередной подружкой.