Российский государственный социальный университет г. Москва. Соотношение формальных и естественных языковСоотношение формальных и естественных языков Развитие науки о языке протекало в тесной взаимосвязи с развитием других социальных институтов и форм мышления. В вопросе соотношения языка науки и формальной логики существует аспект, общий как в лингвистических, так и в логических исследованиях, а именно соотношение формальных и естественных языков. Вопрос о том, насколько формализован именно научный язык, наверное, все же нельзя разрешить однозначно, поскольку исходя из принятых ныне определений и разграничений естественных и формальных языков, можно говорить скорее о степени их различия, а не о резкой границе. Сторонники процессуальных моделей языка считают, что работу естественного языка, в отличие от языков формальных, нельзя описать той или иной семантической теорией. В другой же традиции идущей от Аристотеля и получившей новый импульс в современности после работ Д.С. Милля, господствует точка зрения, еще более стирающая границу между естественными и формальными языками и утверждающая соответствие форм языка (неважно- естественного или формального) универсальным формам мышления, – этот взгляд на данную проблему проистекает из утверждения, что грамматика представляет собой наиболее элементарную часть логики. С одной стороны терминологический аппарат науки в значительной степени соответствует перечисленным выше требованиям, предъявляемым к формальным знакам. Однако соответствие это далеко не абсолютно хотя бы в силу того, что научная терминология формировалась на основе естественных национальных языков, причем в некоторых областях научного знания терминологический словарь представляет собой смесь заимствований из большого количества различных национальных языков, сообразно вкладу в данную научную дисциплину со стороны различных национальных научных школ. Показательная попытка известного математика Д. Пеано создать действительно ориентированный на нужды науки формальный язык, способствующий международному общению ученых – “Интерлингву”. Вполне характерно, что подобная идея пришла именно к этому ученому, поскольку в сфере его научных интересов лежала аксиоматизация и формализация арифметики, а эта проблематика, в свою очередь, смыкается с попытками Г. Лейбница построить арифметизированное логическое исчисление. Сейчас, однако, широчайшая практика международного общения ученых ставит под сомнение саму идею создания проекта, подобного “Интерлингве”. С одной стороны, английский язык, de facto, действительно стал языком научных съездов, симпозиумов, конференций, а с другой – во многих областях знания укоренился терминологический аппарат, ставший международным (по крайней мере, для специалистов в конкретных разделах науки). Формальный аналитический язык строится таким образом, что смысл того или иного слова, предложения, высказывания в минимальной степени зависит от контекста. Наука стремится полностью исключить из своей языковой практики любые контексты высказывания – для сути научной теории не должно иметь никакого значения кем, когда и при каких обстоятельствах было высказано то или иное утверждение (апелляция к авторитету, конечно, может придать весомость какому-либо утверждению, но не более того). Если рассматривать понятия языка исчленения, принятого в математической логике и применимого в отношении практически любых достаточно формализованных систем, то триадой, на которой базируется язык исчленения, является алфавит данного языка, его аксиомы и правила вывода, то есть способ конструирования тех или иных доказательств на основе выбранной системы аксиом согласно определенным логическим правилам. Наука в целом, как достаточно формализованная система понятий и утверждений, казалось бы, должна отвечать данным требованиям. Если же ориентироваться на естественные языки и искать в них параллель тому отношению, которое имеет место в системе наука- логика, то ближайшей аналогией должна являться грамматика естественных языков, которая так же, как и формализованные правила исчленения высказываний, задает правила построения корректных, верных (с грамматической точки зрения) предложений. То обстоятельство, что лингвистика и логика зачастую имели и продолжают иметь предметом своего исследования одно и то же, отмечалось многими исследователями и особенно хорошо прослеживается в историческом разрезе. Не случайно современная лингвистическая теория признает логику в качестве одного из направлений, определивших генезис лингвистики, используется ею как одним из генеральных методологических направлений, определяющих развитие лингвистики наряду со сравнительно-историческим, структурным и конструктивными подходами. В принципе до работ В. Гумбольдта, то есть до 19 века, языкознание не было независимо научной дисциплиной, а представляло собой часть той же логики или философии. У Аристотеля, например, исследования языка осмысливалось как часть логики: его категории (сущность, количество, качество…) представляют собой не что иное, как иерархически выстроенный список всех форм сказуемого (от именных форм к глагольным и от более независимых к более зависимым). Связь различных направлений в лингвистике (и вообще возникновение современной лингвистики как таковой) и общего позитивного подхода к осмыслению реальности имеет весьма глубокие корни еще и по той причине, что на рубеже 19 и 20 веков возникла реакция на преобладающий в то время позитивистский подход во взглядах на характер мышления, восприятия и на язык как на носитель мысли. Современная лингвистическая парадигма берет свое начало в широком интеллектуальном движении, порожденном кризисом позитивизма в конце 19 века. Позитивистская (в ее раннем, наивном варианте) модель сознания и языка базировалась в первую очередь на идентификации “объективных” данных науки с непосредственными данными сознания, на безграничном доверии к субъективному сознанию и, тем самым, смыкалась с концепцией ассоцианизма, считавшей, что мышление есть свободное сцепление ментальных образов, в первую очередь визуальных, отражающих вещи и содержание мысли. Относительная простота языков, изучаемых логиками, позволяет им выяснить структуры этих языков более четко, чем это является возможным для лингвистов, анализирующих исключительно сложные естественные языки. Ввиду того, что языки, изучаемые логиками, используют отношения, скопированные с естественных языков, логики способные внести существенный вклад в общую теорию языка. Наука в целом способствует созданию базы формальных языков и, следовательно, опосредствованно через логику – служит развитию лингвистики.
Литература: 1. Аристотель. Сочинения. В 4-х тт. Т.2. М., 1975—1983. 2. Лейбниц Г. В. Сочинения в 4-х тт. Т. 3.— М., 1984. 3. Миль Д.С. Система логики силлогистической и индуктивной. Изложение принципов доказательства в связи с методами научного исследования, 2-е изд. СПб., 1914. 4. Чистяков В.Д. Рассказы о математиках. Изд. 2-е, исправл. и дополн. - Минск, 1966.
Резепова Н.В.
|
