Глава 34. Их новая машина на полной скорости неслась по трассе.

 

Их новая машина на полной скорости неслась по трассе.

До того Холли была настолько обезоружена явной переменой в настроении Кейдеона — объяснить эту перемену он отказался, — что она пошла с ним на компромисс. Они купили грузовик нового тренда, кабина которого была как у джипа.

И теперь демон то и дело поглядывал на спидометр, ведя машину с превышением рекомендованной скорости.

Холли вздохнула.

— Послушай, я, конечно, сказала, что мы можем быть... близки каждые четыреста двадцать миль, но потом я передумала после того, что случилось вчера ночью. Я не хочу, чтобы ты ожидал чего-то такого, чего никогда не может быть.

— Никогда не может быть из-за твоего дружка? О котором ты не можешь сказать, что любишь его?

— Дело не в этом. Ты должен понять: единственное, что мне нужно, — это постоянный надежный партнер и обычная жизнь. Ты... не обычный. — Она перевела взгляд на его рог, и Кейдеон это заметил и сердито потер его. — Дело не только в тебе. Дело во всем твоем мире. В Законе.

— А что такое с Законом?

— Ну... ну, я не знаю — оно необычайно яростное. Что и доказала прошлая ночь.

— Это было слишком даже для Закона, — сказал он и добавил: — И кстати, я весьма благодарен тебе за спасение моей задницы. Я знаю, в каком был состоянии. Яд сильно затуманивает сознание демонов. Мы действительно подвержены его воздействию.

— Почему?

— Разновидности существ, которые испускают яд, уязвимы для других ядов, — ответил он. — Так ты говорила серьезно, когда сказала призраку вчера ночью насчет того, чтобы вернуться с экзорцистом?

— Конечно. Я хочу попросить мою тетку помочь мне найти такого. А почему призраков используют как посланцев для передачи координат?

— Они хорошо подходят для этого. Их нельзя подкупить или получить у них информацию пыткой. После этого пропускного пункта все попытки тех, кто захочет нас найти, будут бесполезны. Пока на тебе надеты эти жемчуга, — добавил он.

— Откуда духи узнали координаты?

— Кто-то из подручных Грута дал им информацию заранее.

— Почему они соглашаются заниматься этим?

— Может быть, Грут обещал им изгнать нечистую силу, чего они так хотят.

Она нахмурилась.

— Если он им это обещал, почему они попросили об этом меня?

— Ну, может быть, просто чтобы подстраховаться. Так что же я сказал тебе вчера ночью?

— То есть кроме того, что я твоя женщина, избранная судьбой?

— Я считаю, что судьба сделала хороший выбор. Наилучший.

Он мог быть ужасно очаровательным, когда захочет.

— И еще я узнала, что у тебя с твоим братом Ридстромом есть разногласия.

— Ты ничего не поняла, — сухо сказал он.

— Почему?

— Мы полные противоположности. Он рационален, всегда смотрит на все с точки зрения логики, в то время как я следую своему чутью в большинстве случаев. Он образован, правильно говорит, и он... царственный. Я безответственный, всем известный неудачник, — ответил Кейд, пожав плечами, как если бы это был совершенно непререкаемый факт его жизни. — Что еще я сказал?

— Ты сказал, что будешь кусать меня, когда овладеешь мной, чтобы ошеломить меня. Как? Это что, своего рода яд, вроде того, что источают твои рога?

— Нет, я погружу свои рога в мышцу между твоей шеей и плечом.

— И станешь совершенно демоническим? — И когда он кивнул, она спросила: — А как это выглядит?

— Кожа у меня потемнеет, покраснеет. Считается, что женщины находят это привлекательным. Мое тело станет больше, рога и когти удлинятся до их истинного размера. И лицо у меня изменится. Черты станут резче.

Она закусила губу.

— Еще ты сказал, что единственное место, где ты овладеешь мной, находится у тебя в голове. Что это значит? Ты фантазировал обо мне?

Веки его стали тяжелыми, и он сказал:

— О да.

— Например, ты воображал меня... голой?

— Ах, малышка, да я тысячу раз раздевал тебя. Я брал тебя, когда на тебе ничего не было, кроме твоего жемчуга, и жемчужины подпрыгивали у тебя на шее.

Она подавила дрожь.

— В моих фантазиях ты очень похотлива. И тебе нравится при первой же возможности садиться на меня.

Щеки у нее вспыхнули.

— Садиться на тебя... это именно так, как это звучит, да? — Неужели голос у нее на самом деле прозвучал хрипло?

Она ведь не могла не представить себе, как это выглядит.

— Да, но я не хочу, чтобы ты воображала, как ты это делаешь со мной. Ничуть. Выбрось это из головы, прежде чем эта мысль тобой завладеет и ты не сможешь больше думать ни о чем другом...

 

Канада, Саскачеван

— Ты готова пересмотреть технику самозащиты? — спросил Кейдеон, когда они ехали по пустынной части трассы.

Она кивнула.

— Дай мне загрузить данные и отключиться.

В этой удаленной местности ей приходится воспользоваться спутниковым доступом в Интернет, а это страшно медленно.

Пока она ждала, она вспоминала три последние дня. Канада пролетела, как в тумане.

В ту первую ночь, когда они уже были готовы пересечь границу с Мичиганом, она никуда не годилась, будучи уверенной, что их узнают как существ из Закона, но Кейдеон был сдержан, и она успокоилась. Вся процедура заняла около половины минуты.

Поскольку на этих широтах темная часть дня была очень долгой, они ехали большую часть суток. Кейдеону нужно было всего четыре часа сна, и она обнаружила, что и ей требуется не больше.

Когда они ехали по этой стране, между ними установились удобные для обоих дружеские отношения. Поскольку они проводили столько времени рядом в грузовике, им казалось, что весь остальной мир отрезан от них. Они начали договаривать фразы друг задруга. Он то и дело указывал ей на то, что, по его мнению, ей хотелось бы увидеть, заставляя ее оторваться от работы.

Прежде всего, им удалось прийти к компромиссу касательно радио. Когда она работала, звучал блюз-рок, а в другое время они слушали музыку, которая нравилась ему. Холли не признавалась ему, но эта музыка начинала действовать и на нее тоже.

Они покупали продукты, когда требовалось и когда их можно было купить. Он купил ей новую куртку взамен той, что погибла в ночь на мосту, и спутниковый телефон, на случай если им вдруг придется разделиться.

Хотя интима между ними больше не было — Холли как-то устояла перед его попытками, — он продолжал ухаживать за ней в полную силу.

О Тиме она думала не очень часто и иногда замечала, что ее возмущает чувство вины, которое поселилось в ней из-за их отношений с Кейдом. А потом чувствовала себя виноватой из-за этого возмущения. И это был порочный круг. И это было несправедливо по отношению к нему. За последние несколько дней она приняла некое решение. Она не будет рвать с Кейдеоном, но нет необходимости полагать, что она принадлежит ему.

Она вспомнила рану на своей руке. Рана заросла без следа на следующее же утро. Холли постепенно пришла к выводу, что время для возвращения в себя прежнюю все равно уже упущено. И она не была потрясена этим так, как ожидала.

По правде говоря, она начала видеть себя с Кейдеоном чаще и чаще. Она привыкла к его двусмысленному низкопробному юмору. Он вызывал у нее смех и старался сделать так, чтобы она не относилась к себе слишком серьезно. Она часами могла смотреть в его зеленые глаза.

И он оказался очень заботливым.

И еще он без устали учил ее, заставляя драться на кулачках всякий раз, когда они останавливались в отеле на несколько часов. Потом, в пути, опять на словах проверял, чему она научилась...

Завершив загрузку, она сняла очки и закрыла компьютер.

— О'кей, я готова к упражнениям.

— Ладно. Что ты делаешь в первую очередь, если на тебя нападет многочисленный противник? И почему?

— Пересчитываю их, потому что, если я решу бежать, они, скорее всего, расколются. Это поможет мне понять, окружена ли я.

Один кивок.

— Ты встретилась с врагом — куда ты посмотришь в первую очередь?

— Ему в глаза. Цвет их изменится, если он разъярен. После этого я посмотрю на его руки, чтобы увидеть, какое у него оружие.

— Скажем, он разъярен и вооружен. Какова твоя позиция?

— Я уменьшаю площадь поражения, поставив одну ногу перед собой и выдвинув одно плечо вперед. — И прежде чем он успел задать вопрос, она сказала: — Левое плечо. Потому что я правша.

— Использование окружающего — два примера.

— Ставлю препятствия между собой и нападающим, — сказала она. — И использую молнию в свою пользу — тени искажают восприятие.

— Какой силы должно быть давление, чтобы сломать колено? — спросил он.

— Всего лишь в двенадцать фунтов.

— И что ты будешь делать, если тебе угрожает человек-мужчина?

— Набью ему морду и покажу ему, который час.

— Славная девочка. — И он ласково потрепал ее по подбородку.

Она вспыхнула от удовольствия.

— Почему ты занимаешься со мной боевой подготовкой? — спросила она.

— Потому что наше дело еще не кончено. Ты еще встретишь тех, кто попытается убить тебя, и нам предстоит миновать еще, по крайней мере, один пропускной пункт. Там может быть так же опасно, как в прошлый раз.

Кейдеон оставил Холли в номере поработать, «потому что программы не пишут себя сами», и пошел поискать сваренных на пару и не треснувших моллюсков.

Но что-то в ней застопорилось, и работать она не могла. Тогда она решила позвонить Мей, проверить, все ли у нее в порядке с ее, Холли, студентами. Эти мальчики порой бывают... довольно буйными.

— Все отлично, — сказала Мей, но ничего не уточнила. — Как дела с твоими родственниками?

— Лучше. Немного лучше. Думаю, все будет в порядке.

— Прекрасно.

Ухо у Холли заболело, и она нахмурилась.

— Мей, ты хочешь мне что-то сказать?

— Знаешь, я не хотела тебе звонить, — я ведь понимаю, что на тебя и так многое навалилось, но для твоей работы время может оказаться решающим фактором, а мне осточертело, что наниматели все время обходят женщин.

Холли стало не по себе.

— О чем ты говоришь?

— Ты знаешь, что Скотт был на конференции в Калифорнии?

— Да, он поехал туда в последнюю минуту.

Скотт — это друг Мей, уважаемый математик и славный парень.

— Он позвонил мне сегодня утром и сообщил неприятные новости...

— Говори же, Мей.

Мей набрала в грудь побольше воздуха и сказала:

— Тим крадет твою работу — он выдает ее за свою.