Часть 3. Клиническая психология. мнить о некоторых предостережениях, которые она пыталась дать коллегам из других медицинских областей: врачи не всесильны; пациенты не бессмер­тны;

мнить о некоторых предостережениях, которые она пыталась дать коллегам из других медицинских областей: врачи не всесильны; пациенты не бессмер­тны; выздоровление — иногда, облегчение — часто, поддержка — всегда.

Кризис психосоматической медицины. Вопрос о трудностях психосома­тической медицины — это, несомненно, вопрос о кризисе психоанализа, как теоретической базы ведущих психосоматических концепций за рубежом. В ка­честве основного противоречия, усугубляющего эти кризисные явления, вы­ступает, с одной стороны, стремление по возможности сохранить идеи фрей­дизма в качестве теоретического базиса психосоматической медицины, а с другой, — попытка усилить их за счет новейших достижений биологии, ме­дицины, психологии и других наук.

Отмечая ряд изменений в теоретической платформе психоанализа, Мармор указывает, что к их числу должны быть отнесены: переход от «id»-ори­ентированной к «ego»-ориентированной психологии, начатый еще самим Фрейдом и продолженный Райхом, А. Фрейд, Хартманом, введение более сложной культурной ориентации Хорни, Фромма, Эриксона, создание внутриличностной модели Салливана и адаптационной модели Радо. Прогнози­руя будущее психоанализа, Мармор полагает, что он будет все больше при­ближаться к открытой биосоциальной модели, включая аспекты теории поля Левина, теории коммуникации и информации Шеннона, кибернетическую модель Винера и теорию общих систем Берталанфи. Психоанализ, отмечает далее автор, не может оставаться абстрактным вне связи с основными поло­жениями бихевиоральной теории и наук, исследующих вопросы функцио­нирования мозга.

Подтверждаемые реальной клинической практикой представления о мно­гофакторной обусловленности основных психосоматических заболеваний при­вели к значительному расширению числа переменных, привлекаемых для дальнейшей разработки понятия специфичности. Об этом свидетельствует, в частности, перечень их, приведенный Александером в книге «Психосомати­ческая медицина»: наследственная конституция, родовые травмы, органичес­кие заболевания в детском возрасте, повышающие уязвимость отдельных органов и систем, характер ухода за ребенком (условия сна и пр.), случай­ные физические и психические травмы в младенчестве и детстве, эмоциональ­ный климат в семье и специфические личностные особенности родителей и сиблингов, физические травмы, эмоциональный опыт в интимных личных и производственных отношениях. Лишь учет всех этих категорий, по Алексан-деру, в их взаимодействии способен обеспечить адекватный сложности пато­логии этиологический подход. Наряду с этим, как и ранее, он подчеркивает роль в происхождении психосоматических нарушений тревоги, подавленных импульсов, фрустрации, чувства неполноценности и вины, хотя и отмечает их различную этиологическую значимость в каждом конкретном случае.

Глава 14. Основы психосоматики ■ 493

В исследованиях Чикагской школы психосоматиков, возглавляемой ныне Поллоком, при изучении проблемы специфичности все более важное значение при­обретает сочетание психологических, эндокринных, физиологических и средовых факторов, участвующих в формировании поведения.

В последний период, в особенности под влиянием работ Липовски, значи­тельно возросло число исследований психосоматических соотношений в рамках экологического направления. Оживлению психосоматических исследований спо­собствовало также учение об общем адаптационном синдроме Селье и об эмоци­ональном стрессе.

Среди других тенденций в психосоматической медицине можно указать на изучение психосоциальных реакций на физическое заболевание и его по­следствия, влияния специфических соматических процессов на психологическое функционирование, эффективности модификации поведения на соматичес­кие нарушения и др.

В завершение этого раздела уместно вспомнить слова из статьи Витковера, подводящие известный итог развитию психосоматической медицины: «Ог­лядываясь назад, кажется вызывающим сожаление то, что «психосоматичес­кая медицина», возникшая как реакция на преобладание лабораторной ори­ентации, по крайней мере в некоторых аспектах завершила полный круг».

Кризис психосоматической медицины наблюдается и в области примене­ния психотерапии (главным образом, психоанализа) к лечению соматичес­ких больных. «Успехи психотерапии в психосоматике, — пишет Стоквис — производят не столь уже радужное впечатление. Нет смысла их приукраши­вать: во многих случаях результаты удручающе мизерны, а нередко и вовсе равны нулю».

Зарубежные ученые подчеркивают, что соматические, в том числе психо­соматические, пациенты являются малоперспективными для психотерапевти­ческого воздействия, особенно для психоанализа (Сифнеос). Пытаясь объяс­нить трудности в использовании психотерапии при лечении соматических больных и считая, что основной из них является сложная природа психосо­матических заболеваний, Карасу конкретизирует некоторые из этих трудно­стей. К их числу он относит: роль собственно соматических (биологических) механизмов и их проявления; личностные характеристики, представления и защитные механизмы пациента, имеющие прямое отношение к лечебной мо­тивации и поведению во время лечения (например, выраженное сопротивле­ние пациента, отрицание им роли психологических механизмов болезни и др.); негативное значение контрпереносных реакций у самих интернистов и пси­хотерапевтов. Все это приводит к тому, что эффективная психотерапия та­ких пациентов становится трудноосуществимой или неосуществимой задачей.

Приходится учитывать также общее отношение к психосоматической про­блематике в медицине. Психосоматика, достаточно разработанная на теоре-