Распад Союза

Казалось бы, все, точка. Истерзанная страна заслуживала покоя. Теперь-то уж можно, наконец, подписать «Союзный Договор», сохранить державу от развала и начать ее переустройство на новых основах.

Что же помешало сохранению единой страны, тем более, как мы помним, народ на референдуме высказался именно за это. Бесспорно, что важнейшим импульсом к развалу послужил путч. Если до него лидеры республик относились к Горбачеву с уважением, подобающим главе государства, то путч и не до конца проясненная роль Горбачева в нём разрушили имидж Президента СССР. Сентиментальный рассказ Горбачева о «заточении» на крымской даче вызвал у членов парламента скорее иронию, нежели сочувствие. Президент страны, пусть даже в заточении, не только не стал моральным лидером сопротивления, но скорее отстранился от событий. Купаться в море, когда рушится держава – это трудно объяснимая позиция для главы государства. Лидерство в дни путча окончательно перешло от Кремля к республикам – в первую очередь к России – и возвращать его назад Кремлю республики не собирались. Одна за другой они заявляли о своей самостоятельности и независимости от Кремля. Повсюду начали проходить выборы республиканских президентов.

Но не только это определило окончательный распад Союза. Конфронтация Горбачев – Ельцин вспыхнула с новой силой, но теперь уже наступательной стороной был Президент России. Если раньше Горбачев обещал Ельцину не допускать его до политики, то теперь ситуация изменилась. Ельцин активно выталкивал за борт политического корабля своего оппонента. Было похоже, что он жаждет начать новую главу в истории России с чистого листа.

8 декабря 1991 г. в зубровом заповеднике «Беловежская пуща», в «охотничьем домике» главы белорусского парламента собрались лидеры трех крупнейших республик – России, Украины и Белоруссии. «Три хлопца», как потом назовут их белорусы. Цель встречи – подписание документа о полной самостоятельности этих республик, выходе их из состава СССР и превращение в независимые государства, что фактически означало ликвидацию Советского Союза. «Встреча проходила в обстановке секретности, резиденцию даже охраняло спецподразделение», – пишет Ельцин.

Сразу возникает вопрос – а почему в обстановке секретности? Что им угрожало? По логике, такое совещание, если оно законно и не преследует никаких скрытых целей, должно было быть не сверхсекретным, а, наоборот, сверхгласным. Что, как не всенародный референдум, может дать ответ на вопрос – жить вместе или не жить 300-миллионному народу, который в течение многих веков собирал свое государство и отдал за его целостность десятки миллионов жизней?! Тем более что совсем недавно народ на этот вопрос уже ответил утвердительно.

В своих воспоминаниях Президент России пытается убедить нас, что ликвидация СССР – это был единственный способ сохранить вместе разбегающиеся в разные стороны республики. Прийти к единству не через вассальное подчинение Кремлю, а через добровольное сближение народов, проживших бок о бок не один век. В этой мысли есть рациональное зерно, но ещё больше лукавства. Имперская форма правления, в которой жил Советский Союз, действительно изжила себя и требовала замены, но не большевистским же методом – «...разрушим до основания, а затем...»?! В этом обвальном разрушении Союза был страшный удар по народу, особенно российскому. Одним росчерком пера Россию отбросили почти к границам времён Петра I, лишив её трети территории и даже южных морей, за которые она воевала веками... И главное – во имя чего?

И хотя российский народ совсем недавно высказался против развала, но, как испокон веку принято на Руси – вождям виднее, что полезно для народа. «...Акт всемирно-исторического значения – пишет профессор Бурлацкий, – распад великого евроазиатского государства – прошел в обстановке типичных коммунистических встреч вождей, уверенных, что они вправе решать все, что угодно, не задумываясь о воле народов и ответственности перед историей».

Беловежское соглашение было подписано. Россия Украина и Белоруссия вышли из состава СССР. Проснувшись на следующее утро, миллионы людей с удивлением узнали, что живут они уже в другой стране, а многие из них даже стали иностранцами. Привычной им державы больше нет, от нее остался лишь Кремль с одиноким Президентом без страны и народа.

А 25 декабря 1991 г., обратившись к соотечественникам с прощальной речью, уходит в отставку и он – первый и последний Президент СССР Михаил Горбачев. Уходит не под фанфары, как положено Президенту, а, скорее, под тихое злорадство и улюлюканье. Грустно всё это. Мы опять упустили шанс проявить достоинство и благородство...

Пройдет время, спадет эйфория, и где-то в глубине наших душ шевельнется ностальгия об утерянной великой стране, в которой мы родились. Речь идет, конечно же, не о Системе, а о великой стране, с ее огромными территориями и многоликой культурой, пустынями и снегами, «медвежьими углами» и теплыми морями. Жителю маленькой Швейцарии этого не понять, как не понять степенному провинциальному горожанину душу бродяги-романтика. На языке так и крутится бессмысленный теперь уже вопрос: а нельзя ли было ликвидировать «империю зла», сохранив великую страну?!

(Шульман, С. Власть и судьба [Текст] / С. Шульман. – М., 1998.. – С. 424 – 429).