Маркс К., Энгельс Ф.Немецкая идеология. С. 19

теории. Они так же, как и Кант, предлагают наполнить свою конст­рукцию эмпирическим материалом. Рассмотрев структуру общества, Маркс и Энгельс переходят к социальной динамике, т.е. собственно к историческому процессу:

«,., мы должны прежде всего констатировать первую предпосыл­ку всякого человеческого существования, а следовательно, и всякой истории [выделено мной. — М. Р.], а именно ту предпо­сылку, что люди должны иметь возможность жить, чтобы быть в со­стоянии " делать историю". Но для жизни нужны прежде всего пища и питье, жилище, одежда и еще кое-что. Итак, первый исторический акт, это — производство средств, необходимых для удовлетворения этих потребностей, производство самой материальной жизни...

...Второй факт состоит в том, что сама удовлетворенная первая потребность, действие удовлетворения и уже приобретенное ору­дие удовлетворения ведут к новым потребностям, и это порождение новых потребностей является первым историческим актом»⁹².

Опять мы видим, что человеческая история выводится из физио­логических потребностей человека. Ввиду этого, на мой взгляд, оста­ются неясными причины и механизм порождения новых потребнос­тей: почему у животного удовлетворение потребности в пище и раз­множении не порождает новых потребностей, а у человека порождает? А ведь именно это Маркс и Энгельс называют «первым историческим актом». Таким образом, мы снова сталкиваемся с той же проблемой — с непроясненностью перехода от неисторичного существования жи­вотных к человеческой истории.

Суть «материалистического понимания истории» в том виде, как оно сложилось у них к середине 1840-х годов, Маркс и Энгельс резю­мируют так:

«Итак, это понимание истории заключается в том, чтобы, исходя именно из материального производства непосредственной жизни, рассмот­реть действительный процесс производства и понять связанную с данным способом производства и порожденную им форму обще­ния — т.е. гражданское общество на его различных ступенях — как основу всей истории; затем необходимо изобразить деятельность граж­данского общества в сфере государственной жизни, а также объяс­нить из него все различные теоретические порождения и формы сознания, религию, философию, мораль и т.д. и т.д., и проследить процесс их возникновения на этой основе, благодаря чему, конечно, можно будет изобразить весь процесс в целом (а потому также и взаимодействие между его различными сторонами). Это понима­ние истории, в отличие от идеалистического, не разыскивает в каждой

⁹² Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология. С. 25.

Эпохе ту или иную категорию, а остается все время на почве дей­ствительной истории, объясняет не практику из идей, а идейные обра­зования из материальной практики и в силу этого приходит также к тому выводу, что все формы и продукты сознания могут быть унич­тожены не духовной критикой, не растворением их в " самосозна­нии" или превращением их в " привидения", " призраки", " причуды" и т.д., а лишь практическим ниспровержением реальных обществен­ных отношений, из которых произошел весь этот идеалистический вздор, — что не критика, а революция является движущей силой ис­тории, а также религии, философии и прочей теории. Эта концепция показывает, что история не растворяется в " самосознании", как " дух от духа", но что каждая ее ступень застает в наличии определенный материальный результат, определенную сумму производительных сил, исторически создавшееся отношение людей к природе и друг к другу, застает передаваемую каждому последующему поколению предшествующим ему поколением массу производительных сил, ка­питалов и обстоятельств, которые, хотя, с одной стороны, и видоиз­меняются новым поколением, но, с другой стороны, предписывают ему его собственные условия жизни и придают ему определенное развитие, особый характер. Эта концепция показывает, таким обра­зом, что обстоятельства в такой же мере творят людей, в какой люди творят обстоятельства»93.

Хотя мы преследуем цели разделить взгляды Маркса и Энгельса, все же следует сказать, что Маркс сосредоточил свои усилия на сис­тематическом анализе капиталистического общества (результатом чего явился его фундаментальный труд «Капитал»), а перу Энгельса при­надлежит, в частности, ряд работ, в которых он применяет метод «исторического материализма» к анализу ранних стадий человеческо­го развития. И эти работы чрезвычайно любопытны, на мой взгляд, не своими выводами, а именно практикой применения метода.

Небольшую работу' «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» Энгельс начинает с основного теоретического утвержде­ния:

Труд — источник всякого богатства, утверждают экономы. Он дей­ствительно является таковым... Но он еще и нечто бесконечно боль­шее, чем это. Он — первое основное условие всей человеческой жизни, и притом в такой степени, что мы в известном смысле должны сказать: труд создал самого человека»94.

Заявив исходную посылку, далее Энгельс рассуждает так:

⁹³ Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология. С. 37.

** Энгельс Ф. Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека//Маркс К., Энгельс Ф. Избр. произв.: В 3 т. М., 1979. Т. 3. С. 69.

Под влиянием в первую очередь, надо думать, своего образа жизни, требующего, чтобы при лазании руки выполняли иные функции, чем ноги, эти обезьяны начали отвыкать от помощи рук при ходьбе по земле и стали усваивать все более и более прямую походку. Этим был сделан решающий шаг для перехода от обезьяны к челове­ку».

Даже человеку, весьма далекому от биологии, хорошо известно, что функции передних и задних лап различаются не только у обезья­ны, а еще, например, у крыс, хомяков и белок. То есть мы опять имеем дело с неспецифицированным человеку (или точнее той обезья­не, от которой он произошел) свойством. Итак, обезьяна по каким-то не совсем ясным причинам стала ходить на задних лапах,

Если прямой походке у наших волосатых предков суждено было стать сначала правилом, а потом и необходимостью, то это предпола­гает, что на долю рук тем временем доставалось все больше и боль­ше других видов деятельности. Уже и у обезьян существует извест­ное разделение функций между руками и ногами..,. Ни одна обе­зьянья рука не изготовила когда-либо хотя бы самого грубого