Из Хайдерабада Шрила Прабхупада полетел в Тирупати. Здесь, в горах Тирумалы, стоит самый богатый храм Индии, в котором обитает Божество Вишну по имени Баладжи.

Настоятели храма с почестями встретили Шрилу Прабхупаду и его группу, предоставив им два домика на горном склоне. По правилам храма, перед тем как увидеть Божество, нужно простоять длинную очередь — каждый день храм посещает пятнадцать тысяч человек, и каждому удается получить лишь очень короткий даршан. Не-индусов в храм обычно не пускают, но Шрила Прабхупада и его ученики удостоились особой чести – получить личный даршан Баладжи.

По обе стороны от входа в длинное святилище стояли две большие скульптуры Джая и Виджая, привратников Вайкунтхи. В конце залы помещался алтарь с Божеством. Единственным источником света в святилище были факелы на стенах и в руках пуджари. Приближаясь по коридору к Божеству, многие паломники по традиции восклицали: «Говинда!» Но Прабхупада, войдя, запел: «Говиндам ади-пурушам там ахам бхаджами».

Позже, вернувшись к себе в домик, Прабхупада сказал:

— Тот факт, что миллионы людей стремятся попасть к Баладжи на даршан, доказывает, что, несмотря на пропаганду правительства, народ по-прежнему тянется к Богу. Пусть многие из них идут туда, чтобы просить денег или избавления от страданий, но они взывают к святому имени: «Говинда!»

Один преданный спросил Прабхупаду, почему Божество носит имя Баладжи.

— Бала-джи, — ответил Прабхупада, — значит «ребенок» — Кришна-пастушок, а не Господь Вайкунтхи.

Прабхупаде понравилось жить в домике и принимать прасад от Божества. Он посоветовал преданным строить в Новом Вриндаване такие же домики, и чтобы храмы ИСККОН строились по примеру храма Баладжи, — с золотым куполом и большими возможностями для приема посетителей.

Как-то один из служащих храма в гостях у Прабхупады сказал, что их храм в Тирупати собирает около сорока лакхов рупий в месяц. Прабхупада спросил, на какие цели идут собранные деньги. Узнав, что большая часть денег направляется на реконструкцию зданий, Прабхупада ответил, что реставрация храма – дело хорошее, но проповедь послания Кришны по всему миру лучше.

— Баладжи — это Кришна, — сказал Прабхупада. — И мы должны всем нести Его послание. И чтобы научить нас этому, Он низошел как Чайтанья Махапрабху. В Лондоне я видел много старых заброшенных церквей. Если нет проповеди, как в храмах будет поддерживаться жизнь?

Тогда священник с гордостью заявил, что они строят еще один храм, в котором будет установлена панчопасана (пять божеств, поклонение которым рекомендовал Шанкарачарья). От удивления Прабхупада широко раскрыл глаза:

— Но ведь ваш ачарья, Рамануджа, никогда не советовал поклоняться панчопасане!

В течение двух дней своего пребывания в Тирупати Прабхупада каждый день по три-четыре раза ходил взглянуть на Господа Баладжи. И всякий раз пуджари выводили из алтарной всех остальных посетителей, чтобы при свете факелов Прабхупада сколько душе угодно мог любоваться пышно украшенным драгоценностями загадочным Божеством.

* * *

Бомбей

Апреля

До поездки в Рим оставалось несколько дней, а перед Прабхупадой встала новая проблема, касающаяся его и его индийских проектов. Тамала-Кришна Госвами после четырех лет административной деятельности в Индии попросил Прабхупаду позволить ему уехать в Америку; ему не терпелось попробовать себя в разных формах проповеди. Его духовный брат, Вишнуджана Свами, доставил Прабхупаде большое удовольствие, организовав в Штатах проповедническую группу, путешествующую на автобусах, и убедил Тамала-Кришну в том, что эта форма проповеди наиболее эффективна. Шрила Прабхупада, хоть и неохотно, но принял его предложение. Идея была хороша – как для проповеди в Америке, так и для самого Тамала-Кришны. Но что делать с Индией? Прабхупада снова был поставлен перед фактом, что единственным управляющим ИСККОН в Индии является он сам.

Он внимательно изучил недавний отчет по расходованию средств на строительство в Майяпуре. Беспокоясь о том, чтобы все деньги расходовались очень осторожно и исключительно по назначению, Прабхупада написал Джаяпатаке Свами: