С очень раннего детства мы узнали, что о наших глубочайших потребностях не позаботится никто, кроме нас самих. Мы стали бдительными защитниками испуганного Ребенка. Сосредоточив внимание и чувствительность на внешнем, мы научились контролировать свое окружение и манипулировать им самым лучшим образом, каким только могли обеспечить Ребенку безопасность. Для многих из нас, если не для большинства, это казалось делом жизни и смерти. Естественно, в зависимости от степени насилия, которому мы подверглись, каждый из нас разработал собственного реактивного требовательного Ребенка, со своим характером, способом реагирования, интенсивностью, стратегиями и стилем. Но энергия остается одной и той же – это сопротивление и требовательность. Мы движемся быстро и бессознательно, испытывая глубоко укорененное чувство, что другие люди что-то нам должны. Мы неусыпно стоим на страже, чтобы любой ценой защитить свою уязвимую сторону от чувствования боли, страха, разочарования или утраты.
Когда я начал исследовать собственное сопротивление и требовательность, то был потрясен и смущен тем, что нашел. Я увидел себя полным недоверия, обиды, гнева, оборонных маневров и стратегий. Глубоко внутри я носил верование, что никто другой никогда не будет по-настоящему со мной. Малейшее разочарование заставляло меня отступить в знакомую «пещеру»; я отступал с невыраженным гневом, причиняя другому боль за то, что он не дал мне того, что я хотел. Мое самое сильное ожидание состоит в том, что моя любимая женщина или близкие друзья должны понимать меня интуитивно, чувствовать меня без слов и объяснений. Когда этого не происходит, я чувствую себя преданным и испытываю гнев.
Если посмотреть глазами нашего Ребенка, выживание действительно зависело от тех стратегий и защит, которые мы вырабатывали. Мир – это такое место, где нужно добиваться своего требовательностью, манипуляциями и контролем. Мы вычисляем, что позволит нам получить от другого то, что нам необходимо. Мы можем играть роль «спасителя», контролируя и манипулируя людьми, делая их зависимыми от нас и заставляя чувствовать, что они перед нами в долгу. Мы можем исполнять роль «жертвы» и контролировать других, заставляя их чувствовать себя виноватыми и оправдываться. Мы можем играть в «тирана», просто воздействуя на них силой и держа в страхе.
Наш испуганный Ребенок ведет себя так, как вел бы себя любой ребенок, чтобы получить то, что хочет. Он реагирует, как любой ребенок, когда не получает того, что хочет, – с тем только отличием, что сейчас, с изощренным умом взрослого, он способен быть чудовищем. Мы ожидаем, обвиняем, жалуемся, требуем, манипулируем, буйствуем, надуваем губы, хнычем, строим козни, планируем заговоры и задумываем месть. Мы атакуем физической, словесной или сексуальной агрессией. Мы можем резко отстраняться от другого с праведным негодованием или пускаться в критику и осуждения. И чувствуем свое поведение совершенно оправданным. Мы не можем видеть, что наше поведение поддерживается топливом обид за раны прошлого и паническим страхом не получить того, в чем мы нуждаемся.
Все наше поведение, с недостаточным уважением к другим, рождается из требовательности. Мы опаздываем, не заботясь о том, что заставили кого-то ждать; мы что-то берем, не спрашивая разрешения; мы ожидаем, чтобы другие за нас заплатили, или забываем о деньгах, которые кому-то должны; мы оставляем все кругом в беспорядке, чтобы кому-то другому приходилось за нами убирать. Мы жалуемся, что все не так, как мы хотим, но не желаем принять на себя ответственность и что-то изменить. Мы раздражаемся, когда что-то слишком трудно; мы позволяем другим выполнять нашу работу, а потом виним их за то, что все не так, как мы хотели.
Все это прикрывает глубокие страхи и уязвимость внутри. Мы полны обиды за то, что наши потребности не удовлетворяются, и испытываем гневное разочарование, когда, по той или иной причине, наши ожидания не исполнились. В этот момент мы чувствуем себя брошенными, и это запускает цепную реакцию воспоминаний всех обид и разочарований, которые мы испытали в детстве, когда нас не любили, не понимали, не принимали и не одобряли. Но вместо того, чтобы позволить себе чувствовать боль, мы реагируем и обвиняем. Суть наших ответных действий и требовательности состоит в нежелании чувствовать страх и боль разочарования оттого, что наши ожидания не осуществляются.
