Способы языковой борьбы

…и открывали борьбу против великой славянской державы, которая к середине XX столетия должна будет закончиться торжеством англосаксонской расы на всем земном шаре.

А.Е.Вандам, «Наше положение», 1912 г.

Многие полагают, что языковая борьба- выдумка сторонников теории заговора, что на самом деле языки свободно создаются и изменяются народами. Такое заблуждение не случайно.

Главный метод наступательной английской языковой политики, по мнению французских языковедов- скрытность, стремление усыпить бдительность противников и убедить их, что языковой борьбы нет. «Свободный рынок слов»- легенда, умело и старательно внедряемая в умы не только русских, но и других народов.

Ведётся ли против России борьба на культурном поле? Несомненно. Много написано и сказано о борьбе против нашей истории, против образования, против русских и советских традиций. Почему же язык должен, в отличие от остальных составных частей культуры, избежать нападков наших врагов?

Франция признаёт английскую языковую агрессию, и много лет ведёт как на государственном уровне, так и силами партий и общественных организаций оборонительную языковую политику против наступательной английской. Могут ли англоязычные страны бороться против одного лишь французского языка?

Как соотнести слова Вандама, что Финляндия с 1880х годов была политическим авангардом англосаксов против России, с идеальной чистотой финского языка от иноязычных заимствований? Ведь даже самые распространённые интернационализмы, такие как «телефон», «электричество» и «компьютер» в финском языке имеют свои, финские корни: puhelin, sähkö, teitokone. Разве финский язык мощнее русского и больше способен к сопротивлению?

Я предлагаю своё объяснение.

Больше всего рекламы в СМИ заказывают транснациональные корпорации. В рекламе в России и на Украине они запускают в обращение слово, например, «круиз-контроль»; в той же самой рекламе в Финляндии- «vakionopeudensäädin», а в Эстонии- «püsikiirusehoidja». Получилось, что заокеанские владельцы ТНК решили за русских, за финнов и эстонцев, кому какие слова применять. А если бы «рынок слов» действительно был свободным, скорее всего, все три языка приняли бы более короткое, логически понятное и наиболее распространённое в других языках слово «tempomat».

На этом примере видно, что утверждение, будто народ сам выбирает, каким словом назвать то или иное понятие- ложно. Выбирает тот, у кого деньги- и через СМИ принуждает нас использовать те слова, которые он для нас выбрал.

 

Слова, как 25-й кадр, незаметно воздействуют на наше подсознание.

В последние годы названия профессий теряют женский род. Он- директор, она- директор; он- продавец и она- продавец. С начала 1990-х годов учительницы стали учителями. И не случайно именно в это же время снизилась русская рождаемость. Подсознательно наши жены стали мужественнее, они хотят работать, а не рожать. А французы не сдаются, у них он- directeur, oна- directrice; он- vendeur, она- vendeuse, и т.д.- у женщины всегда остается женское окончание –е.

 

Значение языковой борьбы прекрасно понимали и организаторы Октябрьской революции, настойчиво и последовательно проводя языковую реформу сразу после захвата власти- в 1917- 1918 годах. Церковнославянский язык, обязательный и второй по значимости предмет в дореволюционных школах, был не только связующим звеном разных наречий русского языка (малорусского, белорусского и других), но и средством общения православных славян, в том числе балканских - традиционной сферы влияния Российской империи. Большевики церковнославянский язык запретили, а великорусский язык отдалили от церковнославянского, ослабив межславянские связи и способствуя дроблению русского народа на части. Человек думает на родном ему языке, и изменив в приказном порядке язык, большевики заставили русских думать по-новому, раскололи народное самосознание.

Кстати, против размывания русского языка большевистская языковая реформа вовсе не была направлена. Напротив, именно в период «мировой революции», как зачастую называлась Октябрьская революция до 1936 года, русский язык «обогатился» множеством иноязычных слов- как «коллективизация», «экспроприация» и т.п.- призванных смутить русский ум.

Смута- она и в мыслях, и в языке смута.