ПОДРЫВ ФРОНТА

К началу первой мировой войны появились пушки такой скорострельности и снаряды такой разрушительной силы, что казалось, не устоит перед ними ни одно оборонительное сооружение. Стали поговаривать, что подземная война устарела, что будет теперь молниеносная война и солдатам некогда будет в земле копаться. Особенно шумели немцы. Они еще тогда мечтали о молниеносной войне.

Но история рассудила иначе. Года еще не прошло, а уж встали друг против друга многомиллионные армии, окопались, опутались проволокой, залепились бетоном, ощетинились пушками и пулеметами — ни туда ни сюда. Нечем рвать фронт, да и только. Танков тогда не было, авиации настоящей — тоже. День и ночь артиллерия месит землю, день и ночь передвигаются войска вдоль фронта на тысячный манер, да что толку-то! Эдак можно их и десять лет передвигать.

И сидят генералы над картами, как шахматисты над шахматными досками, раздумывают:

— Что же это творится, господа? Вроде ничья!

Но война не шахматы. На войне ничьих не бывает.

Надоело англичанам стоять, упершись в немецкие укрепления. Просят инженеры командование:

— Разрешите немцев подкопом на воздух поднять.

Генералы удивились:

— Да вы понимаете, что говорите? Тут не крепость какую-нибудь, а фронт надо ломать километров в пятнадцать длиной. Надо тысячи метров под землей с кирками пройти! Целый поезд взрывчатки подвести под немецкие позиции!

— Понимаем, — докладывают инженеры. — Здесь у нас все подсчитано… Разрешите начать подкоп.

Генералы согласились.

Близ города Лилля, в районе местечка Виштаете, англичане начали беспримерный в истории подкоп.

На семидесятиметровой глубине, вдвое глубже самых глубоких тоннелей Московского метро, повели они грандиозное подземное наступление.

Кирками, лопатами, отбойными молотками яростно вгрызались в землю минеры-землекопы.

Трудная была это работа.

Иногда землекопов поражали припадки странной болезни: железным обручем давила головная боль, обморок валил с ног. То была минная болезнь — от нехватки воздуха, от подземных удушливых газов.

Вода заливала минные галереи, ползучие глины сплющивали деревянные крепи, но неуклонно, наперекор всему продвигались вперед подземные солдаты. Все ближе подходили к немецким позициям страшные минные галереи.

А уж немцы учуяли, что идет подкоп. Кинулись рыть контрминные галереи. Все подняли на ноги. Вылетела воздушная разведка. Геологи, переодетые в английскую форму, пробирались в расположение англичан, но и по цвету породы нельзя было узнать, на какой глубине идет подкоп. Чисто работали англичане, даже породу в зашитых мешках увозили в глубокий тыл.

Так и закончили работу в глубокой тайне.

Начали рыть подкоп в пятнадцатом году, а кончили только 6 июня семнадцатого года.

Девятнадцать галерей в несколько сот метров длиной вели под немецкие укрепления. В них заложили полмиллиона килограммов дробящего взрывчатого вещества — аммонала.

Ночью 7 июня произошел взрыв.

Англичане говорят, что это было самое ослепительное зрелище за всю войну.

_{Минная галерея, проведенная англичанами под немецкие укрепление в районе Виштаете (1915–1917 годы)}

 

Казалось, девятнадцать роз с малиновыми лепестками, медленно и величественно раскрываясь, поднялись из земли. Лепестки превратились в столбы огня, ослепительные и разноцветные. Темная масса земли взлетела к небу в кольце огненных столбов.

Немцы говорят, что это было самое страшное зрелище за всю войну.

Дрогнула почва под ногами, как при сильном землетрясении. Земля, как туча, заклубилась на горизонте. Грянула подземная гроза, и девятнадцать гневных молний поразили небо.

Так страшно было это ночное видение, что за двадцать километров от крайних галерей, в городе Лилле, в панике бросив оружие, бежали немецкие солдаты.