Индивидуальная уязвимость моральных структур личности

Какие же особенности морального сознания личности предрасполагают к переходу конфликтов в кризисы? Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим этические категории счастья и долга. Понятие счастья обозначает состояние наибольшей удовлетворенности условиями своей жизни, ее полноты и осмысленности, осуществления идеала человека и его представлений о своем назначении. В зависимости от того, как истолковывается назначение и смысл человеческой жизни понимается и содержание счастья. Таким образом, понятие счастья у разных людей связывается с разными системами значений, в том числе и моральных. Для одних счастье состоит в удовлетворении их материальных запросов, для других- в личной автономии, для третьих - в творчестве, служении людям и т. д. Но так или иначе, количественные градации счастья отражают в интегральной форме степень удовлетворенности потребностей человека, реализации его нравственных идеалов и устремлений. Долг же как этическая категория выражает систему внешних нравственных требований, обязанностей перед другими людьми и обществом, он связан с понятиями ответственности, верности и т. п.

Различаясь по своим основаниям, счастье и долг в обобщенном виде ближе всего стоят к интересующему нас жизненному смыслу. Через них элементы морального сознания влияют на жизненный смысл. Утрата счастья (или возникновение несчастья) вследствие описанных выше конфликтных ситуаций влечет и утрату смысла жизни, если в структуре морального сознания личности не активизируется категория долга. Чувство долга может удержать жизнедеятельность на уровне, необходимом для преодоления преград, стимулировать формирование жизненно важных целей, наполнить существование смыслом, т. е. способствовать выходу из кризиса, так происходит, например, с теми, кто испытывает ответственность за судьбу близких, имеет объекты привязанности и заботы. При отсутствии таких объектов, в частности, у одиноких лиц, возможностей для актуализации сознания долга гораздо меньше и преодоление кризисных ситуаций резко затрудняется. Таким образом, с точки зрения структуры морального сознания к переходу конфликтов в кризисы предрасполагает, в частности, субъективная несбалансированность категорий счастья и долга чем больше разрыв между высокой значимостью идеалов счастья и низкой значимостью долга, тем уязвимее личность к психологическим кризисам.

Аналогичную уязвимость личности создают и диспропорции других элементов морального сознания, ведущие к своеобразной «моральной акцентуации», к дисгармонии моральных ценностей, и, в итоге, снижается устойчивость жизненного смысла в стрессовых ситуациях. Так, например, происходит с людьми, особо чувствительными к ущемлению достоинства, особо совестливыми или обостренно вос­принимающими несправедливость (в том смысле, который они вклады­вают в это понятие). Существуют и другие варианты уязвимости личности, связанные с фрагментарностью структур морального созна­ния, с ослаблением взаимосвязей между его элементами, сужением сферы моральных представлений. В этом случае концепты добра, справедливости, чести и др. функционируют изолированно, не под­крепляя друг друга, и это создает потенциальную угрозу целостности и устойчивости жизненного смысла. К такому же результату приводит и отсутствие содержательных жизненных программ, личностно значи­мых интересов и дальних целей.

Более устойчивыми к кризисам оказываются люди с пропорцио­нально развитой, гармоничной, целостной структурой морального соз­нания.

Для правильного понимания изложенного необходимо подчер­кнуть два существенных момента. Во-первых, отмеченные особенности морального сознания не порождают кризисного состояния, а лишь создают для него субъективные предпосылки, повышают вероятность перерастания конфликтов в кризисы. Во-вторых- и это особенно важно в социально-этическом плане- несбалансированность, акцен­туация и тому подобные деформации структур морального сознания ни в коей мере не равнозначны снижению этического уровня личности и тем более аморальности, безнравственности и т. д. (Напомним, что в числе факторов такого дисбаланса морального сознания выше была отнесена и обостренная совестливость.) Так что было бы грубой ошибкой раздавать лицам с позитивной социальной ориентацией отрицательные моральные оценки на том лишь основании, что их моральное сознание отличается своеобразной структурой, предраспо­лагающей к психологическим срывам в экстремальных ситуациях.

Возникает вопрос: а подвержены ли психологическим кризисам нравственно незрелые личности или те, у которых произошла деграда­ция моральных ценностей? Можно предположить, что нравственная незрелость, как и снижение нравственного уровня (аморальность) чаще проявляются не в равномерной нивелировке элементов мораль­ного сознания, а в их фрагментации при качественных искажениях (ложно понимаемое достоинство, извращение представлений о добре и зле, справедливости и т. д.) и социально-негативных ориентациях. Такие структуры не исключают возможности перерастания конфлик­тов в кризисы при специфических обстоятельствах. А вот более резкое снижение и недоразвитие морального сознания (что наблюдается при тяжелых душевных заболеваниях и дефектах развития психики) сужа­ет зону кризисных ситуаций. Полное же его отсутствие, по сути, не совместимо с понятием личности и происходящими с ней кризисами.