Слово 23. О небрежной и страстной жизни, и о пребывании святых и последовании им

Внемлите, любимицы мои, какое зло наследует тот, который, вступивши в иночество, противится правилам и преданиям святых отцов, и следует своей воле и рассуждению, и предается всяким слабостям и нерадению. Такой самую гибельную проводит жизнь, не обращая к Богу ни ума своего, ни сердца, но как бессловесное животное порабощается чреву, и все свое старание полагает о снискании и стяжании тленных земных благ и упокоении плоти и сладострастии. Такой, восставая от одра своего, тотчас, прежде всего, всем умом своим низводится к вымышлению качеств брашенного (пищевого) наслаждения, потом и самим делом трудится и старается приготовить сладост­ное и тучное брашно, чтобы угодить своему чревонеистовству. Че­го ради и на утренних молениях, обеднях и вечернях стоя, бывает как истукан, без сокрушения, без страха, без умиления: потому что память о пищи отъемлет и изгоняет из сердца его память Божию. После обеда же и отягощении от брашен, заботится к сонному упокоению. Вставши, если не имеет своего довольного имущества, то спешит к рукоделию и столько в нем трудится, что едва вечернее моление может исправить, не чувствуя отнюдь ни страха Божия, ни умиления. Идя же на ночное свое упокоение, тотчас с трезвенностью размышляет, какое рукоделие какому родственнику или знакомому послать, чтобы получить удовлетворительную плату. И так во все сутки не находится ему времени, что бы подумать о муке вечной, о грехах своих, о суде Божием и Царствии Небесном. Равно и святое чтение или поучение слушает с отягощением, без вни­мания, лучше же с негодованием, и вместо пользы, больший яд вливает в душу свою: ибо не приемлет и не покоряется советам и наказаниям отца своего, и совершенно попирает мона­шеские обеты, [которые суть: об отвержении своей воли и разума, о нестяжании и послушании] исполняет же с бесстрашием и ожесточением все свои гибельные стремления. К тому же еще изнуряет время в суесловии, в кощунствах, в осуждении иных и самого наставника отца своего. В такую же растленную жизнь низводится потому, что увлекается духом презорства, тщеславия и славолюбия, желает хвалимым быть, прилежит сердцем к домашним и родственникам, и хочет угождать мирянам и знакомым, поработился чревобесию, более же гортанобесию и сладострастию. И так живя в против­ность предания святых отцов, как возможно надеяться спа­сение получить? Как ощутить сладость, уготованную нам в Царствии Божием? Или как таким образом стяжать страх муки вечной? Как Господь придет к такому и обитель у него сотворит с Отцем Своим и Духом, если нет в душе его ни малейшего места к Его упокоению; но весь вседушно пригвоздился, или к миролюбцам и праздным беседам, или излишественною и безгодною любовью к родственникам, или к сластолюбию, к стяжанию и сребролюбию, или к упокоению плоти, к неге и праздности. Господу же Богу своему не хочет посвятить ни единого часа во все деннонощное время! Святые же отцы на­ши чрез всю жизнь свою вседушно умом и сердцем пригвож­дены были любовью к Господу, и не только о домашних и родных не думали и не творили никакого промышления, но если когда невольно вспоминали о них или о чем-либо житейском, то очень о том печалились, окаивали и оскорбляли себя. Самое необходимое для жизни своей служение творили с отягощением, умом и сердцем непрестанно и все­душно простирались к богомыслию и горнему своему званию. Но и так опасно охраняющие себя, сообщают нам, что едва возможно достигнуть небесного блаженства. А потому, если и мы не постараемся вседушно последовать стопам их, то где окажемся?

В нынешней же нашей жизни где видится опасность и строгое поведение, где вера и истинная любовь и предание, где повиновение и совершенное послушание, где смирение и к Богу священный страх и благоговение? Еще же более наследуем осуждения за то самое, что благодатью Его живем в таком удобном месте, способствующем к нашему спасению и удаленном от всех житейских соблазнов. — Тем же молю вас, возлюбленнии, постарайтесь вседушно благоугождать Госпо­ду во всех путях ваших, да войдете с мудрыми девами в небесный чертог Его и примете неувядаемый венец от ру­ки Самого Господа, возлюбившего вас, избравшего от мира и усвоившего Себе обручением святого иноческого, более же ангельского образа. Не нерадите о столикой Его благодати. Возлю­бите и вы Его вседушно! И как со светильниками, с пламенеющими сердцами идите к горнему званию, уповая на всесильную Его помощь, вверяясь покрову и заступлению Пренепорочной и Премилосердой Его Матери — Пречистой Деве Богородице.