Уголовно-правовые аспекты
1. В постановлении по делу “Зимин против России”от 6 февраля 2014 г. (далее - постановление) Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) не установил нарушения российскими властями п. 3 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) и отклонил жалобу заявителя на неоднократное продление срока его содержания под стражей. Обстоятельства дела: 23 декабря 2002 г. Арбитражный суд Ульяновской области объявил закрытую акционерную компанию В.Т. (далее - Компания)*(59) неплатёжеспособной и назначил заявителя её конкурсным управляющим. Позже Зимин В.С. был освобождён от занимаемой должности. В марте 2006 года заявителю было предъявлено обвинение в мошенничестве и присвоении имущества в ходе производства по делу о несостоятельности Компании. В частности, он обвинялся в незаконной передаче третьей стороне недвижимости. Зимин В.С. надлежащим образом неоднократно вызывался к следователю для предъявления обвинения, однако на повестки не реагировал. Близкие родственники не знали о его местонахождении, и по месту жительства его также не было. 5 апреля 2006 г. заявитель был объявлен в розыск. В апреле 2006 года Зимин В.С. был задержан милицией в г. Москве и затем перевезён в г. Ульяновск. Следователь ходатайствовал об избрании меры пресечения в отношении заявителя в виде заключения под стражу. 30 апреля 2006 г. Ленинский районный суд г. Ульяновска удовлетворил ходатайство следователя. Заявитель подал кассационную жалобу, утверждая, что районным судом не была рассмотрена возможность применения иной, более мягкой, меры пресечения. Кассационным определением от 11 мая 2006 г. Ульяновский областной суд оставил в силе постановление от 30 апреля 2006 г. Впоследствии суды дважды продлевали Зимину В.С. срок содержания под стражей (23 июня и 19 июля 2006 г.), по-разному обосновывая необходимость применения данной меры пресечения. Всего заявитель находился под стражей в течение восьми месяцев. В неустановленную дату сторона обвинения сняла с заявителя обвинения в присвоении имущества. 29 декабря 2006 г. Заволжский районный суд признал заявителя виновным в мошенничестве и приговорил его к лишению свободы сроком на один год и один месяц условно и штрафу в размере 50000 рублей. Заявитель был освобождён в зале суда. 21 февраля 2007 г. Ульяновский областной суд, рассмотрев дело в кассационном порядке, оставил приговор от 29 декабря 2006 г. без изменений. Позиция Европейского Суда: Европейский Суд установил ряд обязательных условий законности длительного содержания под стражей: - существование и неизменность обоснованного подозрения в том, что задержанное лицо совершило преступление; - оправданность дальнейшего содержания под стражей другими основаниями, приведёнными в судебных решениях; - уверенность суда в том, что компетентные национальные органы власти проявили “особое усердие”в проведении судебного разбирательства. Европейский Суд отметил, что он удовлетворён тем “...как национальные суды применили российское законодательство при рассмотрении вопроса о необходимости избрания в отношении заявителя меры пресечения в виде заключения под стражу в соответствии с тяжестью предъявленных обвинений”(п. 35 постановления). Суд подчеркнул, что “...риск побега был надлежащим образом обоснован в постановлении (от 19 июля 2006 г.) об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу”(п. 37 постановления). Европейский Суд установил, что “...после заключения заявителя под стражу...расследование было завершено в течение менее чем четырех месяцев и районный суд начал судебное разбирательство, которое заняло чуть более четырех месяцев. При таких обстоятельствах нельзя сказать, что компетентные национальные органы продемонстрировали отсутствие особого усердия при рассмотрении дела заявителя”(п. 41 постановления). Учитывая все обстоятельства дела, Европейский Суд заключил, что “...в данном деле.в течение восьми месяцев содержания заявителя под стражей постоянно существовал значительный риск того, что заявитель скроется”, и поэтому он согласился с выводами национальных судов о том, что “...отсутствовали альтернативные меры для обеспечения его присутствия. Соответственно, в настоящем деле не было допущено нарушения пункта 3 статьи 5 Конвенции”(пп. 39, 41 постановления).
|
