Как в раю

 

Вскоре, Том и я вернулись к нашему обычному графику. Мы встречались в кафе на южной дороге или в местной библиотеке, или на рынке на окраине, и вместе ехали к горам.

Я все больше и больше влюблялась в него, я сумела избавиться от чувства вины и беспокойства за ситуацию. Я также смогла поверить в то, что Том и его жена были просто соседями по дому, о чем я могла судить по его рассказам.

— Если честно, я не люблю ее больше, — сказал он мне однажды, когда мы ехали в гору. — Жаль, что она не даст мне развода, я просил, но она отказалась. Не знаю, что делать с этим. Если бы не девочки, я бы просто ушел.

Я кивнула, стараясь не думать о том, что у него дома есть жена и дети. Мы старались не говорить о них, так как это портило нам настроение, но Лиз расспрашивала о них достаточно часто. Если он так сильно любил и хотел меня, почему он до сих пор с ней? Почему они до сих пор спят в одной кровати? Почему он так усердно старается, чтобы она оставалась в неведении относительно его истинных чувств?

— Не думаешь, что было бы лучше, если бы ты поговорил с ней об этом? — Спросила я спокойно. — То есть сказать, что ты не любишь ее больше. Естественно, ей не захочется оставаться с мужем, который ее не любит?

Том подъехал к близлежащей парковке и заглушил мотор, повернувшись ко мне. —

Ты что, недовольна? — спокойно спросил он. — Тебя не устраивает, нынешнее положение дел? Ты же знаешь, что мы не можем быть вместе, Изабель, даже если бы я был не женат. Пока тебе не исполнится восемнадцать, и даже тогда это будет вызывать осуждение. Тот факт, что я женат, дает мне прикрытие, ты же понимаешь это. Это значит, что меня меньше подозревают. — Он замолчал и одарил меня одной из своих очаровательных улыбкой. — Я счастливо женат и у меня двое детей. С какой стати мне связываться с ученицей?

Я изобразила улыбку, зная, что он хотел успокоить меня, но что-то в моем сердце дало трещину. Он шутил, но в шутке было слишком много правды, чтобы быть по-настоящему смешной. Его шутка была слишком близка к реальности, и я не видела ничего веселого в ней.

— Даниель ни чуткая и ни нежная. Она совершенно другая… Она для меня, как соседка по комнате. Изабель, для меня есть, и была только ты. Ты же знаешь, что никого кроме тебя нет, — сказал Том спокойно, когда припарковался в нашем секретном месте, под навесом, вдали от основной извилистой дороги. Я кивнула, уповая на то, что он говорит правду и позволила усадить себя к нему на колени. В скором времени я забыла обо всем.

Предпоследний класс обучения закончился, и в начале лета я с облегчением вздохнула. Теперь у меня была возможность больше времени проводить с Томом, и меньше времени на людях. Однажды, июньским днем, моя мама встретила меня на подъездной дорожке. Я возвращалась от дома Тома и еще издалека заметила ее у сада перед домом, так что она не застала меня врасплох. Но то, что у нее было, вырвало меня из приятных грез.

В руках она держала пачку конвертов и, подскочив ко мне, прокричала, чтобы я вылезала из машины. Она сердито смотрела на меня, ее грудь вздымалась под идеально сидевшем пиджаком.

— Что с тобой не так? У тебя есть чувство ответственности?

— Что такое, Мама? О чем ты говоришь? — спросила я, глядя на конверты в ее руках. Что она обнаружила? Я была невнимательна и забыла убрать некоторые письма? Мои глаза снова вернулись к ее лицу, испугавшись того, что могу увидеть там.

Мама помахала конвертом перед моим лицом.

— Ты собиралась сказать о штрафе за парковку, Изабель? Ты думал,а все само собой уладится? Скажи когда и где ты получила штраф?

Штраф за парковку! С той самой ночи у дома Тома! Том обещал решить этот вопрос. Он забыл?

Ложь с легкостью слетела с моего языка.

— Нет, мамуль, не сходи с ума, ничего страшного, я не хотела говорить потому что это всего лишь штраф за парковку. Когда вы уехали в Йосемити, я ночевала у Лиз и не знала, что нельзя парковаться на улице в ее районе. И когда приехала домой, то увидела штрафной талон на лобовом стекле. Я пошла на почту. Оплатила штраф, и отправила квитанцию об оплате вместе со штрафным талоном по почте. Клянусь. Я оплатила его. Не знаю, зачем они прислали извещение, если я уже оплатила его.

Моя мама дала мне сложенную бумагу с требованием об оплате.

— Нам бы не прислали это, если бы ты оплатила штраф. Сейчас тебя оштрафовали за неуплату. В следующий раз ты получишь на карманные расходы на пятьдесят долларов меньше, слышишь меня?

— Ладно, мамуль, хорошо. Обещаю, что буду ответственной. Может, я неправильно оформила квитанцию об оплате. Я первый раз заполняла ее. Не знаю.

Мама повернулась и зашагала к крыльцу. Она оглянулась и сказала:

— Изабель, в следующий раз, когда получишь штраф, скажи мне!

— Да, мамуль, — крикнула я, когда она исчезла за дверью.

Я была слишком смущена, чтобы звонить Тому и расспрашивать его о штрафном талоне, который месяц назад он выхватил с моего лобового стекла. Я просто почувствовала облегчение, что мама не вчитывалась в талон, и не обнаружила, что он был выписан в другой части города, далеко от того места где жила Лиз. Глубоко внутри, я почувствовала облегчение от того, что это был штраф за парковку, а не любовные письма от Тома.