Ситуативные условия

 

Отличительной чертой лидерства харизматической личности является, прежде всего, опора на сугубо эмо­циональный компонент в сознании его приверженцев и последователей. Наиболее удобные моменты для этого — переходные состояния человеческой психики, сопровож­дающиеся эмоциональной неустойчивостью, тревогой и страхом за свое будущее. Такой страх легче всего вызвать у людей невежественных, чем и пользуются харизмати­ческие лидеры при всяком удобном случае.

В романе Болеслава Пруса «Фараон»- таким невеже­ством воспользовался древнеегипетский жрец Херихор, чтобы доказать богоизбранность его касты. Он и его по­мощники спровоцировали нападение толпы на храм неза­долго до наступления солнечного затмения,

«—Ломайте ворота!— кричали сзади, и град камней полетел в сторону Херихора и его свиты,

Херихор поднял обе руки. Когда же толпа снова стих­ла, верховный жрец громко воскликнул:

— Боги! Под вашу защиту отдаю святые храмы, про­тив которых выступают изменники и святотатцы.

Внезапно где-то над храмом прозвучал голос, который, казалось, не мог принадлежать человеку:

— Отвращаю лик свой от проклятого народа, и да
низойдет на землю тьма!

И свершилось нечто ужасное. С каждым словом солнце утрачивало свою яркость... При последнем же стало темно

как ночью. В небе зажглись звезды, а вместо солнца стоял черный диск в кольце огня...

Ли одно проигранное сражение не кончалось еще такой катастрофой,

— Боги! Боги! — стонал и плакал народ. — Пощадите
невинных!

— Осирис! — воскликнул с террасы Херихор. — Яви лик свой несчастному народу.

— В последний раз внемлю я мольбе моих жрецов, ибо я милосерд, — ответил неземной голос из храма.

В ту же минуту тьма рассеялась, и солнце обрело преж­нюю яркость.

Новый крик, новые вопли, новые молитвы прозвучали в толпе. Опьяненные радостью люди приветствовали вос­кресшее солнце. Незнакомые падали друг другу в объятия. Я все на коленях ползли к храму приложиться к его бла­гословенным стенам».

В наибольшей степени эмоциональная неустойчи­вость свойственна нациям в переходные периоды. В двадцатом веке власть харизмы наиболее ярко про­являлась в двух случаях: в периоды модернизации (Сталин в России, Мао Цзэдун в Китае) и в период преодоления страной общенационального кризиса (Франклин Рузвельт в США, де Гол ль во Франции). В современной России в роли такого лидера понача­лу выступал Ельцин, что позволило ему получить почти неограниченный кредит доверия со стороны сограждан. Кредит, который, к сожалению, был без­дарно растрачен.

 

 

Личное обаяние

 

Личное обаяние — один из признаков харизмы. Лица, обладающие обаянием, способны передавать свои идеи и чувства тем, кто их окружает. И те им повинуются, как повинуются, например, хищные звери своему ук­ротителю, хотя они легко могли бы его разорвать.

Великие вожаки толпы Будда, Магомет, Лютер, Жанна д'Арк, Наполеон — обладали в высшей степе ни именно такой формой обаяния и благодаря ей под. Чиняли себе толпу. Боги, герои и догматы не подлежат обсуждению, в них просто верят Великие люди, о которых мы только что упомянули, без этого обаяния не могли бы стать знаменитыми.

Конечно, Наполеон, находясь в зените своей сла­вы, обрел огромное обаяние благодаря своему могу­ществу, но оно было присуще ему и тогда, когда он не имел никакой власти и был никому не известен.

Вот эпизод из его биографии.

Благодаря протекции Бонапарт был назначен ко­мандовать армией в Италии и попал в круг очень стро­гих старых воинов-генералов, готовившихся оказать довольно-таки сухой прием молодому выскочке, поса­женному им на шею. Но с первой же минуты, с перво­го свидания, без каких-либо слов, угроз или жестов, будущий великий человек покорил их.

Приведем из мемуаров современника Бонапарта сле­дующий интересный рассказ об этом свидании:

«Дивизионные генералы, в том числе Ожеро, старый вояка, грубый, но героичный, очень гордившийся сво­им высоким ростом и своей храбростью, прибыли в глав­ную квартиру весьма предубежденными против выскоч­ки, присланного из Парижа. Ожеро заранее возмущался, уже составив себе мнение о нем по описанию и готовясь не повиноваться этому «фавориту Барраса», «генералу Вандемьера», «уличному генералу», на которого все смотрели как на медведя, потому что он всегда держался в стороне и был задумчив, притом этот малорослый генерал имел репутацию математика и мечтателя. Их ввел и. Бонапарт заставил себя ждать. Наконец он вышел, опо­ясанный шпагой, и, надев шляпу, объяснил генералам свои намерения, отдал приказания и отпустил их. Оже­ро безмолвствовал, и только когда они уже вышли на улицу, он спохватился и разразился своими обычными проклятиями, соглашаясь вместе с Массеной, что этот маленький генерал внушил ему страх и он решительно не может понять, почему с первого взгляда он почув­ствовал себя уничтоженным перед его превосходством».