Особенности перевода эмотивной лексики.

Почему перевод эмотивно окрашенной лексики всегда представляет определенную проблему для переводчиков? Чаще всего это происходит из-за того, что эмоциональное выражение, в отличие от логического, рационального, больше стремится к имплицитности, и, воплощаясь в языковых единицах, при переводе не поддается традиционному буквальному толкованию в иной языковой системе. И.В. Гюббенет утверждает, что в рамках художественного текста эмоциональные ситуации развиваются семантически и коннотативно, приобретают подтекст, дополнительные внутренние смыслы и формы, за счет чего образуется вертикальный контекст на содержательном уровне, релевантный только в конкретном тексте (Гюббенет 1981). Поэтому затрудняется процесс выведения определенных универсальных способов перевода эмотивного содержания высказывания.

Кроме того, что эмотивность в тексте чаще всего является контекстуальной, она обычно вбирает в себя сложные, многосоставные языковые единицы (метафоры, сравнения, фразеологизмы), которые охватывают не только отдельные лексемы или словосочетания, но и предложения, целые части текста. Подобные формы редко совпадают в английском и русском языках и подбор соответствующих эквивалентов не всегда приносит желаемый результат, как с эмотивной точки зрения, так и содержательной или стилистической.

Поэтому в нашем исследовании мы будем опираться на понятие «динамической эквивалентности», предложенного американским теоретиком перевода Юджином Найдой. Он проводит разделение между эквивалентностью формальной и динамической. Важнейшим принципом динамической эквивалентности является то, что предполагается адаптация лексики и грамматики таким образом, чтобы перевод звучал так, «как автор написал бы на ином языке». По мнению Ю.Найды, «динамическая эквивалентность может обеспечить выполнение главной функции перевода – полноценной коммуникативной замены текста оригинала» (Найда 1964). Именно таким образом возможна передача эмотивной информации одного языка на другой, ведь важно не просто донести фактологическую информацию до читателя, но и оказать воздействие, вызвать эмоции, максимально приближенные к тем, что оригинальный текст вызвал у носителей языка. Динамическая эквивалентность требует от переводчика огромной работы по преобразованию и трансформированию исходного текста, подстраивание его под культурные, социальные и другие реалии и нормы народа ПЯ, и помогает также разрешить проблемы различности восприятия действительности и мира разными народами и культурами, сгладить влияние соответствующих экстралингвистических факторов. Это проявляется в том, что «вместо погружения реципиента перевода в иноязычную культуру, переводчик предлагает ему «модус поведения, релевантный контексту его собственной культуры», поэтому читателю не требуется основательное знание другой культуры для понимания текста.

Безусловно, ни один перевод не является совершенным и точным и не может полностью воспроизвести оригинальное произведение именно таким, каким его задумывал и воплощал автор. Частичные потери информации, смысла, настроения или эмоций неизбежны, однако именно динамическая эквивалентность, в отличии от формальной, дает возможность читателям-не носителям исходного языка, прочувствовать текст.

В процессе адаптации переводимого текста, как в содержательном, так и языковом плане, переводчик прибегает к различным переводческим трансформациям – «межъязыковым операциям перевыражения смысла» (Швейцер 1988). Наиболее удобной и подходящей для нашей работы мы считаем классификацию переводческих трансформаций В.Н. Комиссарова, включающую: лексические, грамматические и комплексные лексико-грамматические замены (Комиссаров 1990). Опираясь на классификацию В.Н. Комиссарова в практической части нашей работы, мы проанализируем, какими способами передается эмотивно-прагматическая установка автора в сказке с английского языка на русский.