Иеромонах Епифаний Славинецкий

(1675 г.)

Епифаний Славинецкий окончил Киево-Могилянскую коллегию, продолжил обучение за границей (возможно, в Краковском Университете). С 1642 по 1649 гг. преподавал греческий и латинский языки в Киевской братской школе. В 1649 г. был приглашен в Москву «для научения детей славяно-российского народа еллинской науке» и исправления церковно-богослужебных книг. По прибытии в Москву Епифаний сделался начальником патриаршего училища в Чудовом монастыре и главным справщиком книг. Трудился он в Москве около 26 лет.

Литературная деятельность Епифания была обширна, разнообразна и плодовита: он занимался переводом с греческого языка святоотеческих творений, исправлением книг богослужебных, составлением собственных теоретико-богословских трактатов, исторических сочинений и даже церковных служб. Епифаний был человеком науки, а не практической деятельности. Между тем Патриарх Никон возложил на него обязанность проповедания Слова Божия в Московских соборах, что само по себе явилось решительным нововведением. Ибо ко времени Епифания живая проповедь уже давно не существовала в Москве. Читались (и то не всегда и не везде) лишь уставные чтения из отеческих творений; а с него, по его примеру и образцам, живое слово проповеди начало раздаваться всюду, сначала в Москве, а потом и на отдаленных окраинах московского государства. В этом смысле значение деятельности Епифания Славинецкого огромно.

В рукописях встречается более 50 слов и поучений Славинецкого на разные церковные праздники и дни святых. Между ними есть несколько написанных, вероятно, не для произнесения с амвона, а в качестве образцов для общего употребления и руководства. Таковы, например, 3 слова к священникам, 1 к монахам, 3 слова против раскола и 3 о милосердии. Слова эти исследователями наследия Славинецкого признаются лучшими за их сравнительно более практическое направление. На проповедях Славинецкого вполне отразился его личный характер. Как сам он был не практическим деятелем, а келейным ученым, так и его проповеди по преимуществу имеют не практический, а созерцательный характер. Общеназидательные слова, произнесенные с церковной кафедры, содержат в себе объяснения догматов веры, правил христианской нравственности, раскрытие разных текстов Библии и похвалу в честь святых. Нравственные приложения у Епифания есть почти в каждой проповеди, но эти приложения, за немногими исключениями, общего характера. В заключении «Слова на Страсть Христову» проповедник говорит: «Раздерем жестокое сердец наших камение, ветхую грех наших расторгнем катапетасму... и злосмрадныя душ наших, грехами умерщвленных, отвержим страсти, да от смерти греховныя освободимся и воскреснем со Христом воскресшим, победителем смерти победоносным, Ему же слава».

Существенный элемент в проповедях Епифания составляют символические толкования, которые свидетельствуют о принадлежности Славинецкого эпохе барокко. В явлениях природы, в событиях истории, в текстах Библии у него на первый план выдвигается духовный, таинственный смысл, так что буквально все обращается в аллегорию, где один предмет изображается под видом другого. Символические толкования Епифания часто занимательны и интересны и могут возбуждать человека к благочестивым размышлениям, но никогда не имеют практического применения в жизни христианской. (Например, одна из его проповедей представляет Христову Церковь в лице «благообразной Рахили, которая пасла овец отца своего Лавана и украла его идолов»). Нередко Славинецкий говорит против таких еретиков (гностиков, манихеев, новациан), которые существовали во времена давно прошедшие и которые не смущали ни его совести, ни совести его слушателей. При таком направлении мысли Епифания его проповедь более удовлетворяет пытливости ума, чем нравственной назидательности.

Несравненно больший интерес имеют те слова Епифания Славинецкого, которые написаны по злободневным, насущным проблемам. Это уже упоминавшиеся три слова к священникам, одно к монахам, три против раскольников и три о милосердии. Этим проповедям чужда отвлеченность, они полны жизни. Так, в третьем слове о милосердии он прямо призывает создавать братства или общества милосердия, которые бы взяли на себя организованную помощь нуждающимся.

Внешний характер изложения в проповедях Епифания Славинецкого соответствует внутреннему характеру его мысли. Епифаний любил символизм, под внешним подразумевал внутреннее, поэтому и речь его была насыщена метафорами, но для всякого доступными, а часто и просто вычурными и натянутыми. Так в одной из проповедей он призывает слушателей «изсечь душевредное отволие неправды богоизощренным сечивом покаяния, искоренить из сердец пагубоносный волчец лукавства, сожечь умовредное терние ненависти божественным пламенем любви...». Все эти обширные уподобления вполне в духе схоластики. Зато язык проповедей у Славинецкого чистый славянский, без примеси полонизмов и просторечных слов, которыми услащали свою речь схоластические проповедники юго-западного края.

Таким образом, дух современности, духовные запросы века и паствы, отразились в определенной мере в проповеди Епифания Славинецкого и раскрепощали ее от мертвящего духа схоластической рассудочности и отвлеченности, который был признаком школы, воспитавшей проповедника.

Литература

 

1. Левницкий В. Епифаний Славинецкий. ТКДА, 1861, №№ 8-10.

2. Ротар И. Епифаний Славинецкий. «Киевская старина», 1900, №№ 10-12.