Возрождение и тенденции развития отечественной социальной психологии

 

Факторы возрождения отечественной социальной психоло­гии. В конце 50 — начале 60-х годов начинается этап возрожде­ния отечественной социальной психологии. Внешним импульсом к ее возрождению на первых порах явился растущий интерес к психологическим проблемам бытовой религиозности в стране. Он был обусловлен настоятельной необходимостью понять при­роду идеологической неэффективности антирелигиозной пропа­ганды в условиях усиления религиозности населения в послевоенный период. Официальный заказ на эту тему и после­довавшие за этим массовые социологические опросы как у нас, так и за рубежом показали, что питательной почвой для религи­озности являются не идеологическая приверженность людей к церкви, предполагающая знание религиозных догматов, как мог­ло казаться, а социально-психологические факторы.

Последние, как показали исследования, были представле­ны потребностью в эстетическом оформлении переживаний че­ловеком особо значимых для него жизненных ситуаций. Это рождение ребенка и его последующее совершеннолетие, брако­сочетание и потеря близких. Осознание социально-психологи­ческой природы религиозности дало импульс росту не только многообразных форм гражданской обрядности как способу удов­летворения названных потребностей, но и стимулировало ин­терес к общественной психологии.

Вместе с тем в числе факторов, которые способствовали возрождению социальной психологии, были: растущие запро­сы общества, связанные с потребностью изучения и учета со­циально-психологических знаний во всех областях социальной жизни, необходимостью более полного представления о струк­туре общественных отношений и общественного сознания; ус­пехи психологической науки в сфере изучения взаимоотношений личности в коллективе; изменение идеологической атмосферы в стране, начавшееся в период 60-х годов, известное под назва­нием " оттепели", когда на волне общественно-политического подъема, вызванного разоблачением культа личности, советс­ким руководством было допущено некоторое смягчение идео­логического контроля в духовной жизни общества в целом и научной сфере в частности [28, с. 33].

В 1959 году ленинградские ученые (Б. Г. Ананьев, А. Г. Ко­валев, В. Н. Мясищев и Б. Д. Парыгин) выступили с критикой отрицания права отечественной социальной психологии на суще­ствование и развитие как науки [48]—[50].

В статьях А. Г. Ковалева и Б. Д. Парыгина, опубликован­ных в " Вестнике ЛГУ" за 1959 год, аргументировалась необос­нованность отказа в праве советской социальной психологии на разработку на том основании, что одноименная зарубежная наука носит якобы антинаучный и апологетический характер. Отвергался и тезис о несовместимости социальной психологии с марксизмом, обосновывалась продуктивность ее развития на этой основе.

Дискуссия о предмете социальной психологии, развернув­шаяся в начале 60-х годов в журнале " Вопросы психологии", привлекла еще большее внимание научной общественности к этим проблемам. А в 1963 году вопросам социальной психоло­гии была посвящена секция на II съезде Общества психологов СССР, проходившем в Ленинграде.

Начало дискуссии о праве социальной психологии на су­ществование и ее предмете. В работах философов и психологов был поставлен вопрос о месте и роли психологического факто­ра в структуре общественного сознания. Становилась все бо­лее очевидной несводимость последнего к идеологии.

Вместе с этим нужно было понять и объяснить как причи­ну длительного упрощения во взглядах на общественное созна­ние, так и природу господства вульгарно-социологических представлений во взглядах на общество и человека, а также определить свое отношение к непростой судьбе отечественной социальной психологии.

Однако сделать все это можно было лишь при условии снятия с социальной психологии идеологического заклятия и жупела " лженауки", а это предполагало развитие новой трак­товки связи между этой дисциплиной и марксизмом.

Совместима ли социальная психология с марксизмом? Всем была хорошо памятна заключительная идеологическая оценка социальной психологии как лженауки, несовместимой с марк­сизмом, повсеместно прозвучавшая в 40-х и 50-х годах в тру­дах философов и психологов.

Как писал в те годы известный психолог С. Л. Рубинш­тейн, " проповедовать особую историческую психологию — это по большей части не что иное, как защищать любезную сердцу; реакционеров социальную психологию, являющуюся, по суще­ству, не чем иным, как попыткой психологизировать социоло­гию, т. е. протащить идеализм в область изучения общественных явлений" [45, с. 240]. Только теперь, радикально пересмотрев эту оценку, можно было приступить и к другим доказатель­ствам в пользу права данной дисциплины на существование как науки.

Именно эта задача и была решена в конце 50-х и первой половине 60-х годов в выступлениях ряда отечественных фи­лософов, историков и психологов.

В первом сборнике " Проблемы общественной психоло­гии", посвященном этим вопросам (вышел в 1965 году), пред­ставлено доказательство того, что как классики марксизма, так и их последователи не были чужды социально-психологичес­кому видению и пониманию социальных отношений [51].

Было убедительно показано, что в трудах К. Маркса и Ф. Энгельса, написанных до 1848 года за десять с лишним лет до появления первых специальных исследований социальных психологов), в подготовительных работах к " Святому семей­ству", в " Немецкой идеологии", в " Положении рабочего клас­са в Англии", в " Манифесте Коммунистической партии" и др. дан анализ многообразных явлений общественной психологии: настроений и потребностей, интересов и традиций различных социальных групп, слоев и классов буржуазного общества.

Указывая на социальную обусловленность сознания, мар­ксизм вместе с тем не отрицал и активной роли человеческой деятельности, психологического, субъективного момента в ис­тории общества. Г. В. Плеханов говорил в этой связи о том, что " для Маркса проблема истории в известном смысле была также психологической проблемой" [17, с. 170—171].

Действительно, К. Маркс не только признавал, но и под­черкивал большое значение психологического фактора в жизни общества. Именно в недооценке этого момента он видел основ­ной недостаток метафизического материализма. В " Тезисах о Фейербахе" К. Маркс писал: " Главный недостаток всего пред­шествующего материализма — включая и фейербаховский — заключается в том, что предмет, действительность, чувствен­ность берутся только в форме объекта или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно" [52, с. 3]. На то обстоятельство, что существова­ние и развитие общества подчиняется объективным, независи­мым от воли и сознания людей законам и нисколько не отрицает участия воли каждого человека в данном процессе, указывал Ф. Энгельс в письме И. Блоху [53, с. 469]. Подчеркивая силу обратного воздействия психологического фактора на всю сис­тему социально-экономических отношений, Ф. Энгельс гово­рил о массовых побуждениях людей как о рычагах и даже как о движущей силе общественного развития [54, с. 373].

Итальянский марксист Антонио Лабриола в ряде своих работ (" Памяти Манифеста Коммунистической партии" (1895), " К вопросу о монистическом взгляде на историю" (1898), " Ис­торический материализм и философия" (1900) и др.) проводит мысль об активной роли народных масс в историческом про­цессе и необходимости изучать их психологию.

Отвергая абстрактные представления о " коллективной душе", " народном духе", развиваемые в 60-х годах XIX века немецкими философами Лацарусом и Штейнталем, А. Лабри­ола противопоставляет им конкретно-исторический подход к общественной психологии. О ней он говорит как о " конкрет­ных и определенных формах общественного сознания, при рас­смотрении которых перед нами предстают в своем подлинном облике плебеи Рима той или иной эпохи, ремесленники Флорен­ции времени, когда вспыхнуло движение чомпи, или же те кре­стьяне Франции, в среде которых зародилась, по выражению Тэна, стихийная анархия 1789 года..." [55, с. 90—91].

На необходимость изучать психологию народных масс, их жизненный опыт, настроения и взгляды указывал и основа­тель Итальянской коммунистической партии А. Грамши. Осо­бенно важное значение имеют, по его мнению, жизненный опыт и убеждения, взгляды масс, которые накладывают свой отпе­чаток на определенные философские воззрения и теории.

Неоспоримая заслуга постановки и разработки ряда важ­нейших проблем социальной психологии принадлежит Г. В. Пле­ханову.

Значимость общественной психологии понимал и В. И. Ленин. В его работах дан анализ психологии различных социальных групп и классов буржуазного общества: пролета­риата и буржуазии, мелкой буржуазии города и деревни, буржу­азной интеллигенции и т. д. Вместе с тем в центре его внимания постоянно находились социальные и политические настроения низов, приливы и отливы революционного настроения масс.

Однако, как это уже отмечалось ранее, социально-психо­логический подход к восприятию социума не получил должно­го развития в рамках марксистской традиции.

Абсолютизация экономического детерминизма и поли­тической борьбы, в частности, насильственных методов ре­шения многих проблем социального и экономического преобразования общества, безусловно, мешала видеть реаль­ную значимость социально-психологического фактора, его действительную роль как в историческом процессе, так и в повседневной жизни людей.

В то же время получила критическую оценку позиция тех исследователей, которые отождествляли перспективу развития отечественной социальной психологии с " угрозой" психологи­зации социологии.

Становилась все более очевидной необходимость пере­смотра сложившегося отношения ко многим традициям как отечественной, так и зарубежной социологической и психоло­гической мысли.

Из того факта, что зарубежная социальная психология не является марксистской, вовсе не следует, что социальная пси­хология вообще не наука, равно как нельзя отрицать ни поли­тической экономии, ни истории, ни социологии вообще, потому что зарубежные авторы разрабатывают эти науки на иной ос­нове. Кроме того, разрабатывать отечественную психологию — это совсем не значит во всем соглашаться с западными со­циальными психологами.

Тенденции развития социальной психологии. Первые мо­нографические исследования, посвященные проблемам возрож­дающейся социальной психологии, сделали предметом внимания ученых еще более широкий круг проблем этой на­уки: истории, методологии и теории (Б. Д. Парыгин. " Соци­альная психология как наука". Л., 1965 и Е. С. Кузьмин. " Основы социальной психологии". Л., 1967); таких фундаментальных явлений как историческая психология (Б. Ф. Порш-нев. " Социальная психология и история". М., 1966); обществен­ное настроение (Б. Д. Парыгин. " Общественное настроение". М., 1966); восприятие человека человеком (А. А. Бодалев. " Восприятие человека человеком". Л., 1965) и др.

В 1962 в Ленинградском государственном университете была создана первая в стране лаборатория социальной психоло­гии под руководством Е. С. Кузьмина. Несколько позже откры­ли и первые кафедры социальной психологии: в 1968 году в Ленинградском университете (под руководством Е. С. Кузьми­на) и в 1972 в Московском университете (под руководством Г. М. Андреевой). В 1968 году начала работу проблемная лабо­ратория социально-психологических исследований при кафедре философии Ленинградского государственного педагогического института им. А. И. Герцена под руководством Б. Д. Парыгина. По его инициативе в 1969 году там же был учрежден и первый в стране факультет социальной психологии[3].

Для 60-х и 70-х годов в истории отечественной социаль­ной психологии характерно не только организационное оформ­ление данной науки, но также и динамичное развертывание ее собственного инструментального и концептуального потенци­ала. Доминирующими направлениями развития в 70-е годы ста­новятся как разработка методологии и методов, так и осуществление самих эмпирических исследований проблем — групп и коллективов; поведения личности, его регуляции и са­морегуляции; психологии руководства и управления и др.

В этот же период предпринимаются и первые попытки кон­цептуальных построений как специальных теорий, прежде всего теории коллектива [56], так и общей социально-психологичес­кой теории [57].

Для 80-х годов характерным является процесс нарастаю­щей дифференциации [58, с. 452] социально-психологических исследований, развивающихся в трех основных направлениях: во-первых, преимущественно теоретическом; во-вторых, теоретико-эмпирическом или теоретико-прикладном; в-третьих, преимущественно прикладном. С первым связана разработка общей социально-психологической теории, со вторым — спе­циальных концептуальных подходов (концепции социально-пси­хологического климата, социалистического соревнования, конфликтов в коллективе, управления коллективом и др.)> с тре­тьим — практических приложений социальной психологии к раз­личным сферам практической деятельности (экономической, политической, правовой и др.).

Переход от 80-х к 90-м годам заслуживает специального рассмотрения как некий переломный этап в развитии данной науки: от советской к постсоветской отечественной социаль­ной психологии. Начиная со второй половины 80-х годов и вклю­чая 90-е годы есть основание говорить о специфических чертах и особенностях состояния современной, постсоветской социаль­но-психологической мысли и соответствующих ей исследова­ниях [58, с. 432—451].

Состояние, проблемы и задачи современной отечествен­ной социальной психологии.

С начала своего возрождения в 60-х годах отечественная социальная психология прошла значительный путь. За это вре­мя она получила развитие по всем аспектам: методологическо­му, теоретическому и прикладному. Накоплен большой эмпирический материал. Социальная психология вошла в систе­му как обучения, образования и подготовки кадров, так и во все сферы практической деятельности — экономику и политику, право и духовную жизнь. Теперь уже ни у кого не вызывает со­мнения ни право данной науки на существование и развитие, ни ее практическая значимость в социальной жизнедеятельности.

Вместе с тем даже с учетом всех достижений в этой обла­сти нельзя говорить о полном соответствии потенциала и воз­можностей социальной психологии требованиям, ожиданиям и потребностям современной социальной ситуации.

При всем многообразии проблем, которые встают теперь перед социальной психологией, все они связаны с совершенство­ванием социально-психологической культуры личности и человеческой деятельности, общности, общения, управления и др. Наиболее актуальной сегодня становится необходимость раз­вития способности данной науки к обоснованной интегральной оценке современной социальной ситуации.

Возрастающая сложность последней, обусловленная мас­штабностью, динамизмом, радикальностью и противоречивос­тью происходящих перемен, требует все более адекватного и тщательно выверенного подхода к их восприятию, пониманию и прогнозированию. Это предполагает прежде всего развитие социально-психологического видения проблем человека в со­временных условиях его жизнедеятельности.

Актуальность обращения именно к такому осмыслению феномена человека не случайна. Она вызвана тем обстоятель­ством, что как радикальная трансформация, так и выход из гло­бального кризиса общества предполагают высокий уровень социально-психологической готовности людей ко все более эк­стремальным условиям их жизнедеятельности.

Существенно и то, что именно человек является главным источником, движущей силой и резервом успехов социального обновления. Он же вместе с тем оказывается в эпицентре соци­альных перемен, в напряженной зоне столкновения всех альтер­нативных тенденций реформационного процесса.

От психического состояния людей, уровня их внутренней культуры, веры в себя и убежденности в правильности избран­ного пути в решающей степени зависит как ход, так и исход стратегии демократизации общественных отношений, преодо­ление тоталитаризма и духовное возрождение России.

Многие трудности и пробуксовки в практике социально-экономического, равно как и правового, и политического ре­формирования общества, объясняются не только и даже не столько несовершенством тех или иных частных социальных проектов, сколько их несоотнесенностью с духовно-нравствен­ным, социально-психологическим состоянием человека.

Нельзя не видеть того, что падение жизненного уровня на­рода, связанное с процессом социально-экономических преоб­разований, происходит не только на фоне, но во многом и под влиянием разрушения складывавшихся десятилетиями как хо­зяйственных, так и духовных связей людей, нравственных цен­ностей, привычек и стереотипов.

Отсутствие мер по адекватной компенсации возникаю­щего (а в известном смысле и усиливающегося) духовно-нрав­ственного вакуума является одним из факторов развития деструктивных процессов. Это наблюдается во всех сферах социальных отношений — экономических, политических и пра­вовых. Об этом же свидетельствуют рост преступности, сни­жение уровня гражданского самосознания, нравственной мотивации людей и в целом стабильности общества.

Однако ни состояние тревожности человека, ни его сомне­ния в эффективности действий тех или иных властных струк­тур еще не тождественны позиции неприятия стратегии радикального обновления общества до тех пор, пока остается вера в себя, надежда на лучшее будущее и доверие к основно­му направлению взятого курса.

Нельзя не считаться и с фактором социально-психологи­ческой нестабильности состояния общества и человека. Соци­альная напряженность, неуверенность в завтрашнем дне, в способности поддержания социального правопорядка, сомнения в эффективности действий тех или иных политических лидеров порождает непрогнозируемость массового состояния и поведе­ния людей. Последняя в конечном итоге во многом есть резуль­тат недооценки значимости состояния массовой психологии как фактора реформационного процесса.

Альтернативой этому является поворот внимания различ­ных властных структур, средств массовой информации, науки, а также и самого человека к тем глубинным изменениям в его духовном состоянии, которые связаны с динамикой социаль­ного обновления.

Определенные подходы к постановке и решению данных вопросов уже наметились в последние годы [59]—[60].

Вместе с тем наряду с опытом теоретической разработки не менее необходима и программа практического обеспечения соответствующих решений и подходов. Видную роль в этом предстоит сыграть активным методам обучения, психологичес­кой диагностике, терапии и коррекции психической жизнедея­тельности людей.

Особую актуальность в рамках данного направления приобретает разработка таких методов социально-психоло­гического тренинга коммуникативной и управленческой де­ятельности, которые бы обеспечили переход от традиций и навыков командно-административной системы к новому опы­ту партнерского общения в условиях демократизации обще­ственных отношений [61].

Только при условии разностороннего социально-психоло­гического обеспечения всех видов человеческой жизнедеятель­ности — экономической и правовой, бытовой и политической, духовно-нравственной и социокультурной — возможно успеш­ное формирование психологической готовности человека к эф­фективному действию в изменяющемся мире.